Глава шестая,

в которой Урс убивает крысу и знакомится с правосудием

Сопровождавшие возок слуги в темно-синих жуппенах и отороченных мехом шапках спешились. Повинуясь приказу, вылетевшему облачком пара из окошка, распахнули дверцы, украшенные золотым гербом с княжеской короной. Вытянувшись в полный рост, застыли не хуже гвардейцев на часах. Начальник охраны – высокий рыцарь в кирасе с золоченной насечкой и пышным султаном на шлеме – подошел к возку. Неуклюже наклонившись, он что-то долго говорил своему господину, затем подал знак воинам, окружавшим фон Швертвальда и его спутника. Убрав ладони в кольчужных рукавицах с рукоятей мечей, телохранители расступились.

– Идемте, – Фровин, личный секретарь графа Ландера, шагнул вперед. – Держитесь позади меня.

Мысленно фыркнув над словами секретаря, который последнее время все больше ревновал его к хозяину, Венк двинулся следом. Оказавшись в трех шагах от повеявшего теплом нутра домика на полозьях, они обнажили головы и опустились на одно колено. В отличии от Фровина на ногах рыцаря были ботфорты, и он со злорадством смотрел, как штанина секретаря утонула в грязи. Заканчивалась вторая неделя марта, но снег шел по несколько раз на дню. Копыта коней, люди и повозки, двигавшиеся к имперской границе, мгновенно превращали его в серое месиво.

Милостиво кивнув в ответ на витиеватое, по всей форме этикета приветствие, князь Леопольд II разрешил подняться. Глядя голубыми глазами поверх посланца, он громко, так чтобы слышали все стоявшие рядом, спросил:

– Как поживает мой добрый друг граф Ландер? Надеюсь, он в полном здравии?

Секретарь потупился и придал безбородому, румяному от мороза лицу скорбное выражение. Возвышавшийся над его правым плечом Венк грустно вздохнул.

– Увы, Ваше Высочество, но мой сеньор болен, – уныло сказал Фровин. – Господин позавчера застудил горло и теперь вынужден лежать в постели.

– Черт побери, какая скверная новость! – курфюрст заерзал на сиденье. – Очень неприятное известие, очень… А я так надеялся, что мы сегодня вместе поужинаем в Кройцштадте.

Подавшись вперед, он выставил туго обтянутую белоснежным шерстяным чулком ногу на подножку возка. Отороченный мехом туфель его высочества был украшен драгоценной, усыпанной мелкими алмазиками пряжкой. На широкой груди курфюрста поверх собольей безрукавки лежала массивная, вычурная цепь с изумрудами. "Тысяч в пять гольдгульденов, не меньше, – завистливо прикинул фон Швертвальд. – Весь гардероб моего сеньора столько не стоит. Впрочем, графу это и не нужно.". Тот любил повторять: "Яркое оперение необходимо только фазанам, чтобы побольше курочек топтать". Хотя, знавшие его в молодости, рассказывали, что когда-то при дворе цатльского герцога он был тот еще петушок.

– Эй, Шэрли, иди сюда! – высунулся наружу Леопольд Второй. – Найди мэтра Дуна, – сказал он протиснувшемуся сквозь телохранителей пажу, – пусть собирает все свои снадобья и мигом ко мне. Мы сейчас отправляемся навестить нашего друга… Ничего, не волнуйся, – курфюрст перевел взгляд на Фровина, – лекарь у меня – отличный, в два счета поставит графа на ноги. Это же надо, чтобы сразу столько несчастий: император – безнадежен, а тут еще заболел Ландер! Чертова весна, проклятые морозы!

"Перебор, – подумал фон Швертвальд. – Слишком много слов".

– Ваше Высочество, напрасно изволите так волноваться, – понизив голос, произнес секретарь. – Мой хозяин чувствует себя вполне удовлетворительно. Личный медик графа приготовил ему все необходимые лекарства. Не стоит беспокоить уважаемого мэтра Дуна.

Посмотрев на Фровина, Леопольд II уставился на стоявшего за ним рыцаря. Тот на мгновение закрыл и открыл глаза. Курфюрст сделал вид, что задумался.

– Да? – его высочество потер рукой в лайковой перчатке замерзшую щеку. – Ну, ладно, тебе лучше знать. Фридрих, – позвал князь слугу, – беги к лекарю, скажи, что он не понадобится. Пусть спокойно дрыхнет в своей колымаге.

На подножку княжеского возка опустилась вторая меховая туфля с сияющей золотом и алмазами пряжкой. Леопольд II сделал начальнику конвоя знак приблизиться. Бесцеремонно задев Швертвальда стальным боком, тот подошел. Еще несколько придворных, явившихся из своих возков узнать причину остановки обоза, оттеснили рыцаря назад к охране.

– Вот что, барон, – правитель Уррена продолжал говорить громко и Венк прекрасно слышал, хотя и не видел его, – отберите два десятка лучших людей, а вы, Гейцер, столько же из вашей сотни. Я хочу немедленно навестить моего друга графа Ландера. Кстати, а где он остановился? Надеюсь, местное дворянство оказало ему надлежащее гостеприимство?

Леопольд обращался уже к секретарю, тот отвечал тихо – рыцарь его не расслышал, но он и так знал, где час назад оставил своего сеньора. Маленький охотничий домик на берегу замерзшего лесного озера, в лиге от Звездного тракта, на котором они сейчас находились. В трех лигах от предместья Кройцштадта – пограничного имперского городка, стоявшего первым на пути из курфюрства к столице империи. Временное жилище Ландера принадлежало старому, одинокому рыцарю, когда-то служившему в дружине юного графа. В одной из внутриимперских распрей "мертвоголовый" надрубил бедняге правую голень, а хирург, спасая раненому жизнь, довершил пилой то, что не сделал двуручный меч наемника. Теперь старик ковылял на деревяшке, получал от графа небольшой пенсион и давал приют всем его людям, когда это требовалось. Фон Швертвальд часто останавливался у него во время поездок, хотя не любил слушать постоянное нытье о болях в исчезнувшей двадцать лет назад ноге…

Начальник конвоя снова прошел мимо рыцаря и занялся отбором людей для сопровождения его высочества, пожелавшего отправиться к больному другу верхом. Кто-то из свиты осторожно возразил, что лучше ехать в санях. В ответ Леопольд громко отрезал:

– Не морочьте мне голову, Аксель. Я безвылазно сижу в этой чертовой коробке уже третьи сутки. Ем в ней, сплю, даже сру, не выходя… Сколько можно?! Если бы не игра в карты с вами, дорогой граф, – голос князя, обратившегося к своему сенешалю Адаму фон Катенбергу, смягчился, – я совсем свихнулся бы от скуки. А ведь нам ехать еще пять дней и ночей! Моей любимой Беатрисе повезло, что она в положении и осталась во дворце… Нет, господа, я хочу наконец размяться. Не отговаривайте меня! Мне надоело сидеть в коробке!

Несколько аристократов сразу же объявили о желании сопровождать курфюрста к одру больного друга, но и тут Леопольд II был непреклонен. Пресекая возражения, князь решительно заявил, что задерживаться нельзя – колонна должна продолжать движение к городу. К тому же он едет не на пирушку, а навестить страждущего, да еще в чужом доме, так что обойдется без свиты.

У возка курфюрста суетились слуги, придворные, бегали пажи. Фровин совсем затерялся среди народу, собравшегося у княжеского возка. От излишнего усердия главный конюший распорядился привести его высочеству для выбора сразу трех жеребцов. Сутолока вокруг усилилась, фон Швертвальда окончательно оттеснили от домика на полозьях. С хвоста колонны показались всадники в тяжелых доспехах – люди капитана Гейцера. Не желая путаться среди пеших и конных, Венк поторопился выбраться на обочину. Неспешно зашагал к тому месту, где его и оставшегося при курфюрсте Фровина, встретила охрана. Там ждали Курц, Херберт и еще шестеро стрелков, сопровождавшие посланцев графа.

– Э-э, прошу прощения, мессир! – окликнул рыцаря молодой человек в зеленом плаще княжеского гвардейца. – Господин… Господин фон Швертвальд, если не ошибаюсь?

Отделившийся от маленького отряда всадник подъехал. Голос показался Венку знакомым, он остановился. Взглянув вверх на раскрасневшееся лицо с острой бородкой, рыцарь сразу узнал гвардейца. Познакомились они с месяц назад в Вигенбурге. Виделись всего два раза, но этот человек появился в жизни Швертвальда еще до столицы, благодаря удивительному стечению обстоятельств. По

непонятной прихоти Провидение странным образом подшутило, добавив общий узелок в три не связанных меж собой человеческих судьбы.

– О, рад вас видеть, дорогой барон, – рыцарь поклонился. – Вам повезло попасть в число сопровождающих князя? Увидеть столицу Империи, даже по такому печальному поводу – это…

Он запнулся, подбирая подходящее слово, но Манфред фон Будбар облегчил задачу, заговорив:

– К сожалению вы ошибаетесь, мессир. Согласно предписанию я сопровождаю поезд его высочества только до границы: получил гарнизон в Глехте.

– Поздравляю с назначением, – вежливо произнес фон Швертвальд. – Говорят, граница – место доходное.

Барон досадливо поморщился. Сильно наклонившись, он дохнул на собеседника винными парами.

– Какое там, – сказал Будбар кисло. – Это кормушка сборщиков таможенных податей, а они своего не уступят. Гарнизон… Одно название, что гарнизон – тридцать четыре человека, да восемь со мной едут. И про Глехт все говорят, что настоящая дыра, хоть и на Звездном тракте. Нормальных домов нет, одни халупы какие-то…

– Но ведь до Кройцштадта рукой подать, – удивился рыцарь. – А там полно мест, где можно отлично развлечься. Вы слишком мрачно смотрите на будущую службу.

Манфред фон Будбар отрицательно завертел головой.

– Нельзя, – сказал он, отстегивая с пояса обтянутую кожей флягу. – Перед отъездом мой начальник граф Вальтер предупредил, что пересекать границу я могу иксклю… только по княжескому приказу. И мой… – барон чертыхнулся, – шурин, затащивший меня на службу, сказал, чтобы я первый год сидел тихо и, не дай Господь, ничего не натворил. Иначе карьеру загублю. Говорил, в гарнизоне есть человечек – обо всем в Вигенбург доносит… Будете? С утра спасаюсь.

Он протянул флягу.

– Спасибо, – Венк основательно глотнул огненной перцовой водки, с трудом удержался от кашля. – Отличный напиток. В такой мороз – самое то.

Фон Будбар тоже выпил, выдохнул облачко пара. Снова приложился к горлышку. Облизнув потрескавшиеся губы, поинтересовался:

– Вы-то как здесь оказались? Не знаете, правду говорят, что император вчера скончался? Мне сказали, что поезд остановили из-за гонцов, привезших его высочеству это печальное известие.

Не успел рыцарь ответить, что просто едет в Кройцштадт, как позади них затрубил горн. Жеребец барона испуганно затряс головой, а всадник, оглянувшись, бросил нервное: "О, черт меня побери. Прощайте". И быстро отъехал к отряду гвардейцев. Горн снова затрубил, фон Швертвальд увидел приближающихся конных рыцарей: по трое в ряд, возглавляемые начальником охраны и горнистом, ехали телохранители курфюрста.

Гримасничая от досады на себя и Будбара, задержавшего его пустым разговором, рыцарь поспешно отступил на самый край обочины. Завернувшись в плащ, чтобы защитить одежду от брызг грязи из-под копыт, он смотрел на маленькую кавалькаду. Проезжавшие мимо воины окидывали его настороженными взглядами.

Когда показался курфюрст, фон Швертвальд поспешно сорвал шапку и, по примеру остальных, утопил колено в снегу. Сделав вид, что не заметил посланца графа, Леопольд Второй, такой неприметный в простом сером плаще и большом берете, проехал мимо. Князь, действительно, не взял с собой свиты, только охрану, двух слуг и мастера Фровина. Тот ехал сразу за слугами на чужой, серой в яблоках кобыле, и, увидев поднимающегося рыцаря, зло выпучил глаза. Проследовав дальше, он быстро оглянулся, и его губы зашевелились в беззвучном упреке.

– Да ладно тебе, – проворчал фон Швертвальд, глядя на всадников Гейцера в заиндевевших доспехах. – Сейчас догоню…

Он быстро зашагал вслед удаляющейся кавалькаде, но не успел пройти и сотни футов, как его снова окликнули. На этот раз голос был незнаком, а худое, серое лицо всадника, догнавшего рыцаря, никогда ему не встречалось. Однако условленная фраза, которую произнес незнакомец вместо приветствия, заставила Венка на время забыть о курфюрсте.

– Повезло: мне успели сказать о вашем появлении, – проворчал человек, слушая ответный пароль. – И хорошо, что я знаю вас в лицо. А то пришлось бы скакать до охотничьего домика… Держите – это вам, – он быстро сунул рыцарю свинцовый, не длиннее мизинца цилиндрик. – Ответ взять не могу: еду дальше. Прощайте.

Развернув лошадь, всадник тут же растворился в общей суматохе, снова поднявшейся после проезда его высочества. Спрятав свинцовую капсулу в подбитой мехом перчатке, Швертвальд чуть ли не бегом поспешил в авангард княжеского поезда. Конечно, ждать его никто не стал, и курфюрст с мэтром Фровином уже следовали к временному пристанищу больного графа. Но Курц с Хербертом были на месте. Отмахнувшись от спросившего что-то оруженосца, рыцарь вскочил в седло. Погнал лошадь в галоп.

Произнесенный незнакомцем пароль означал, что полученное послание было из Мевеля, но прочитать его удастся только в охотничьем домике. Для этого придется воспользоваться особым раствором, хранившимся в дорожном сундучке Венка. В родовом поместье графа Ландера жил маленький, невзрачный, почти незаметный человечек – алхимик. Он-то и снабжал сеньора, а по его приказу – доверенных слуг – разнообразными хитрыми составами и чернилами. Если провести смоченной в таком растворе кистью по письму – строчки обычной, пустяковой записки исчезнут, а вместо них волшебным образом проступит истинное содержание. Но гадать о полученном донесении рыцарь не стал: без алхимических штучек было ясно, что ничего хорошего он не прочтет. Раз ему написали из Мевеля – значит, что-то пошло не так, как задумывалось. А это могло предвещать большие неприятности не только для него…