на главную   |   А-Я   |   A-Z   |   меню




Лед и гроза


Автор: Чемберлина, 11.7.2005

Я стою на берегу замершего моря. Стоит тихая погода, на горизонте – красное зарево от зашедшего почти солнца, все освещено этим красивым красноватым светом, лед блестит под последними лучами. Где-то далеко на льду что-то делают мои то ли друзья, то ли, коллеги (в реальности я этих людей не знаю и никогда не видела, но во сне ощущение, что я знаю их очень давно). Это мужчины, их то ли двое, то ли трое, но разглядеть их, я не могу, потому что вижу их как бы боковым, зрением, а сама в этот момент смотрю на деревянные столбики от мостков, вмерзшие в лед.

Все мы знаем, что скоро должна начатся гроза, во время которой находится на льду опасно, поэтому надо скорее заканчивать это действо на льду. Я беспокоюсь за осташихся на льду.

Гремит гром и недалеко от меня в лед ударяет молния, освещая все вокруг и пробивая во льду круглую черную дыру.

Мои друзья бегут ко мне. Один из них (толстячок. Похожий на Бенни Хилла), показывая на эту дыру, говорит: "Это единственная молния. "

Мы бежим на какой-то то ли химический завод, то ли склад химических веществ, к которому мы имеем какое-то отношение (вроде бы работаем там).

Толстячок, натягивая что-то вроде рабочего комбиньзона, говрит о том, что должен забрать своего пони из конюшни, и долго и обстоятельно рассказывает об этом пони, как о любимом ребенке. Становится ясно, что пони – его любимец.

Я в это время нахожусь рядом с привлекательным молодым человеком, одетым в черное пальто. У него черные волосы, а сам он такой высокий, что моя макушка не достает ему даже до плеча (мой рост – 165 см.) Я знаю, то зовут его Леонард. Мне он нравится, знаю также, что у него хорошие манеры и вообще он что-то вроде этакого воплощенного в современность средневекового рыцаря: – )

Мне хочется перевести отношения с Леонардом из дружески-деловых в нечто большее, но я не решаюсь это сделать, потому что не знаю, что он чувствует ко мне.

Гроза может как-то повредить заводу, поэтому все разбегаются по разным помещениям, чтобы узнать, что повреждено, а что нет. Мы с Леонардом идем среди горящих балок (на заводе пожар), но убеждены в собственной безопасности, потому что толстячок сказал, что молний больше не будет.

Мы собираемся поднятся по обугленной лестнице, на верхнем пролете которой стоит канистра вроде бензиновой. В нее попадает молния и она взрывается.

Следующие действия происходят в промежуток времени между попаданием молнии в канистру и ее взрывом. Как только молния попала в канистру, мы понимаем, что нам грозит опасность (это вроде бы как очевидный факт). Я говорю Леонарду: "В канистре газ, он может нас одурманить. "

Далее – после взрыва канистры. Волна газа настигает нас, и меня захватывает странное чувство: я начинаю смеяться, . Как пьяная, тут же пропадает скованность по отношению к Леонарду.

Меня пошатывает, я хватаюсь за рукав Леонарда. Он тоже смеется и обнимает меня за плечи, я обхватываю его за талию. Я чувствую уютную шероховатость ткани его пальто.

Дальше мы идем, совершенно счастливые и беззаботные, смеемся, совершенно не смущаясь друг друга. Осознание опасности отодвигается на второй план.

Вокруг нас падают горящие балки но нам это по барабану.



Иду по льду | Природа мира сновидений | Лед тронулся, господа