3
Кешка привёл их в тот самый узкий, обложенный камнями, с множеством ниш коридор, где стояли саркофаги помещиков Струмецких.
— Посвети, — передал Кешка фонарик Лёве.
— Что ты будешь делать? — спросила Густя, со страхом наблюдая, как Кешка идёт к чёрному гробу одного из помещиков Струмецких.
— Сейчас увидишь, — лихо ответил Кешка и начал подымать крышку гроба.
Максимка с Густей и даже Данилка надеялись увидеть в гробу что-то страшное, может быть, даже ужасное — один Лёва ничего не ожидал увидеть: очень ему надо преждевременно ломать голову, — но то, что они увидели, очень поразило ребят.
— Вот это здорово! — не удержался Данилка.
— Целый склад, — высказал своё восхищение Максимка.
— Не склад, а арсенал, — уточнил Лёва, который во всём любил чёткость.
— Мальчики, а где же покойник? — разочарованно спросила Густя.
В гробу, действительно, никакого покойника не было. В нём лежали винтовки, ящики с патронами и две ленты к станковому пулемёту.
— Покойник дал драла за границу вместе со всеми буржуями в гражданскую войну, — очень серьёзно, чтобы даже самому поверить в это, ответил Кешка.
Он хотел разыграть Густю, а на розыгрыш попался Максимка, как тот глупенький карась на голый крючок.
— Так эти винтовки лежат с самой гражданской войны? — спросил он. — Смотри ты, и ни одна не поржавела…
Максимкина наивность развеселила ребят. Их смех сначала оскорбил Максимку, потом он понял, что обижаться не за что, и сам расхохотался со своей недопонятливости.
— Не ври, — сказал он Кешке. — Не все помещики Струмецкие сбежали за границу.
При этом Максимка подскочил к гробу, что стоял в противоположном углу, сдвинул крышку… Под ней оказались ручные пулемёты, диски к ним и четыре десятизарядные винтовки «СВТ».
— И в третьем гробу оружие? — спросил Максимка, немного смущённый своим открытием.
Теперь уже Данилка поднял крышку. В третьем гробу лежали ручные гранаты: круглые, с глубокими насечками лимонки, длинные с жестяными ручками «эргэдовки», подобные на бочоночки, противотанковые гранаты, блестящие, как змеиные глаза, запалы к ним.
Данилка был не только поражён, но даже пристыжен. Вот уж где он лопухнулся так лопухнулся! Это же надо, Кешка Листопаденко, который в Велешковичах живёт недавно, сумел найти столько оружия, а он, Данила Чупринец, родившийся тут, знающий, можно сказать, каждую кротовью нору, даже ржавой подковы не нашёл.
— Кешка… Скажи, Кешка, где ты нашёл столько оружия? — спросил он, хотя заранее знал, что Кешка не скажет.
— Где нашёл, там уже нет, — не удержался, чтобы не поважничать, Кешка.
Так Данилка и думал. Конечно, когда имеешь столько оружия, так почему не поважничать? Данилка не обиделся. Он теперь мечтал о другом: как бы получить от Кешки винтовку?..
Хотя одна винтовка у Данилки была — та, которую они заимели, когда убегали из колонны. Новенькая немецкая винтовка. Карабин. Только польза с неё небольшая — всего четыре патрона в магазине.
Кешка словно подслушал Данилкины мысли.
— Вот что, ребята, — сказал он и присел на край гроба с гранатами. — Есть важное дело. Назовём его операцией «взрыв».
— Может быть, лучше «пионерский костёр», — подсказал Максимка.
— Не мешай, — оборвал его Данилка.
— Я и говорю, — словно его никто не останавливал, продолжал дальше Кешка. — Назовём операцию «взрыв».
— Но почему? — не сдавался Максимка.
— А знаешь ли ты, Савик, что теперь в Кормелицком монастыре?.. Не знаешь!.. Так я могу тебе сказать: там теперь бензохранилище и склад авиабомб.
— Ой, не болтай, Кешка, — отмахнулся Данилка. — Зачем фашистам держать бензин и бомбы в такой глухомани?
— Зачем, зачем… А если у них тут аэродром будет…
Что ни говорите, а переспорить Кешку невозможно.