Глава двадцатая

По приказанию начальника департамента полиции Джона А. Уолша, имевшего грамоты за отличную игру в баскетбол в колледже, а затем — за отличную игру в бейсбол в университете, награжденного орденом Пурпурного сердца в Корее, получавшего благодарности за время своей тридцатидвухлетней работы в департаменте полиции города Нью-Йорка, оперативный отряд из ста офицеров полиции был срочно отправлен в бухту Джамайка. На рассвете еще одного жаркого дня полицейские прочесали безымянный остров в проливе Пампкин-Пэтч неподалеку от Грэсси-Бой, так как Том Вэлинтайн часто упоминал эти места. (Он также любил упоминать пролив Биг-Фишкил, пролив Хассок, пролив Брод, Биг-Чэнел и много других известных мест.) Вертолеты, базирующиеся во Флойд-Беннет, вылетели для оказания поддержки оперативникам. Вертолетчики получили приказ в полночь, и, хотя звонивший не представился, по сволочной манере говорить все узнали Уолша.

На этом острове жили семнадцать человек, которых журналисты называли бездомными, а либералы, среди которых числился и адвокат Деборы Дин, Джимми Фрид, настаивали на том, что этот остров является их домом, и, следовательно, они защищены Конституцией от обысков и арестов без предъявления ордера. Восемь человек из семнадцати являлись детьми, четверо были женщинами, а пятеро — стариками. Среди них оперативники не обнаружили того, за кем охотились, — Тома Вэлинтайна.

(Среди оперативников были и такие, кто, подобно Тому Вэлинтайну, служил во Вьетнаме, то есть находился с ним в одной упряжке, и они почувствовали некое дежаву, ^[15]о чем и заявили вслух. Произошло это оттого, что стояла страшная, одуряющая жара, а вокруг них простиралась сплошь водная гладь. Сколько раз в те давние военные годы они отправлялись на поиски вьетконгонцев, а находили лишь детей, женщин и старперов.)

Одна из женщин на острове и ее старшая дочь, девочка пяти лет, умерли. По утверждению одного свидетеля, эта женщина, Альтея Дав, держа на руках дочь, Ламоту, или сама бросилась в панике в пролив Пампкин-Пэтч («Пампкин-Пэтч, Пампкин-Пэтч» — любил напевать юный Том), или же ее столкнул туда один из офицеров полиции, после того как Альтея не подчинилась его приказу и не отдала ему дочь. Этот офицер служил во Вьетнаме и помнил, что нельзя доверять этим чертовым писунам — в любой момент они могут швырнуть в тебя пластиковую бомбу.

Согласно показаниям этого свидетеля, такая смерть Альтеи Дав стала логическим завершением ее жизни. Когда-то она работала медсестрой, получала хорошую зарплату, имела приличную квартиру и самостоятельного друга. Потом последовала серия жизненных неудач. Сначала она потеряла своего друга (он погиб в автомобильной катастрофе), потом — работу (она пристрастилась к наркотикам, при помощи которых хотела преодолеть свое несчастье, но они погубили ее), а вскоре ей пришлось расстаться и с квартирой, так как домовладелец сказал ей, что не может содержать ее за свой счет.

Альтея отдала детей своей двоюродной сестре, а сама поселилась у своих друзей-наркоманов. Совершенно случайно ее старая подруга, которая теперь работала страховым агентом, прослышала о беде Альтеи и передала ей через одного знакомого наркомана, что хочет встретиться с ней. Альтея отказалась, но подруга умоляла ее о встрече, и наконец та произошла в кофейне рядом с домом, где жила несчастная женщина.

Страховой агент, Джой Гриффит (та самая Джой Гриффит — «все мы в одной упряжке», — которая была невестой Тома Вэлинтайна и погибла во время пожара в здании «Ралей»), сразу же поняла, что Альтея так опустилась, что подняться ей удастся вряд ли.

— Как давно ты живешь здесь, подруга?

— Не знаю.

Джой Гриффит знала, что она жила там четыре месяца. Четыре месяца.

— Ты когда-нибудь выходишь из дома?

— Да.

Джой Гриффит знала, что Альтея не выходит из дома.

— Позволь мне сказать тебе кое-что, подруга.

— Что ты хочешь мне сказать?

— У меня есть мечта. У доктора Кинга была мечта, и у меня своя мечта.

К черту доктора Кинга! Не знаю никакого доктора Кинга.

— Ты живешь в этом доме уже четыре месяца, не выходя из него. Твои друзья покидают дом два-три раза в день. Ну, кто-то, может быть, выходит из него три раза в неделю. В любом случае, они торчат все время в этом доме. Когда они выходят из него, они угоняют автомобиль, крадут телевизор, грабят магазин. Заработав таким образом деньги, они покупают на них наркотики.

У тебя тоже есть деньги на наркотики, подруга, но тебе не нужно выходить из этого дома. Ты отдаешься своим друзьям за деньги, хотя выглядишь как дерьмо.

Эти сукины сыны, которые называют себя братьями, подруга, трахают тебя без презервативов. Крутые ниггеры не пользуются презервативами, подруга, а эти сукины сыны — крутые негры.

Ты трахаешься с ними, рискуя забеременеть и подхватить СПИД. Твои дети будут заражены СПИДом. Но тебе плевать на это.

Моя мечта заключается в том, подруга, что все черные сестры и сестры-латиноамериканки однажды откажут этим сукиным братьям. Никакого траха, пока они не изменятся.

— Просто сказать им: нет!

— Ты понимаешь меня, подруга? Ты понимаешь, что произойдет, если вы все скажете им: нет. Скажите же им, и пусть сукины сыны услышат вас. Тогда мы будем жить в совершенно другом мире. Вот какая у меня мечта, подруга!

Вот какая мечта была у Джой Гриффит, и со временем, когда Альтея Дав начала делать попытки вернуться к нормальной жизни, это стало и ее мечтой. Сначала, как только Альтея попробовала отказать этим сукиным сынам, они избили ее до потери пульса, заставили раздвинуть ноги и оттрахали без всяких там презервативов. (Джой Гриффит предполагала, что такое может случиться, но не стала говорить об этом своей подруге, так как знала, что сестры, с которыми она делилась своей мечтой, и так подвергаются избиению. Она считала, что пока у сукиных сынов не проснется совесть, сестры должны не только отказывать им, но и вообще покинуть их. «А, может, стоит отрезать члены у этих сукиных сынов?» — говорила иногда Джой Гриффит, теряя веру в осуществление своей мечты.)

Интересно, что по прошествии некоторого времени избиения прекратились. Удивительно, но некоторые сукины сыны стали надевать презервативы. Чудесным образом кое-кто из них стал исправляться. Джой Гриффит превратила шестиэтажный дом «Ралей» в лабораторию для своих экспериментов, которые она проводила по своей собственной инициативе на свои деньги и на деньги Тома Вэлинтайна в свободное время от основной работы и в тайне от начальства, которое, откровенно говоря, не одобряло ее самодеятельность. Чтобы поселиться в «Ралей», нужно было прежде получить добро от Джой Гриффит, которая особенно стремилась помочь тем сестрам, которые хотели разделить с ней ее мечту, и сукиным сынам, стремящимся стать на путь исправления и превратиться в братьев.

Чтобы жить в «Ралей», необходимо было завязать с наркотиками и вести трезвый образ жизни, заботиться о своих детях и нести за них ответственность. Альтея Дав сумела в значительной степени измениться к лучшему.

А потом здание «Ралей» подожгли.

Альтея Дав и ее дети — Ламота, Вернел и Джеймел — спаслись из горящего здания. Джой Гриффит, которая помогала спастись другим братьям и сестрам, сама погибла в огне. Потеряв Джой, Альтея потеряла и ориентиры в жизни. Она ночевала то в одном, то в другом притоне, и повсюду кто-то употреблял наркотики, а кто-то хотел трахать ее. Одна из подруг Альтеи, которая тоже была не уверена в себе, услышала от кого-то, что в проливе Пампкин-Пэтч, неподалеку от бухты Грасси, живут люди, и высказала мнение, что, может быть, там, вдалеке от всего этого кошмара, они смогут начать новую жизнь.

Они прибыли на остров за два дня до начала облавы, которая производилась по приказу начальника департамента Джона А. Уолша, награжденного грамотами, орденами и медалями.