Глава 26.

  * * *

  Так, не вставая, на четвереньках, добрался до кухни и взял швабру. Взял, это очень сильно сказано, сначала я пытался обхватить ее своими когтями, но те никак не хотели работать согласованно, и один или два когтя отталкивали от меня ручку швабры по полу. Я разозлился и уже хотел бросить это дела, как вспомнил, ведь Ликура говорила, что она хотела бы поноситься по деревьям в образе лакурье. Если носиться, то значит руки должны четко выполнять хватательные движения. Может когти убираются? Как ни странно, но они, такие огромные, действительно втянулись в тыльную часть кисти лакурье. Очень хорошо, теперь осторожно возьмем ручку швабры и обопремся ею на пол. Вот это, на первое время и будет моим костылем. Опираться на швабру было неудобно, но так все равно, продвигаться было гораздо быстрее, да и замки дверей и ручки теперь были на нужном мне уровне.

  Вот в таком бравом виде я и вышел на крыльцо. Ко мне метнулся Черный, но я ментально заорал что это я, Сергей, просто мне пришлось изменить свое тело, чтобы я смог ходить. Я могу становиться карисаном, волком, таким же конем, как и он, и лакурье, это мой теперешний вид. Сейчас мне нужно дойти до вон того домика и сделать себе костыль, а то оказалось, что мне дверью в замке сломало одну ногу.

  Черный посмотрел на меня, а потом кивнув своим мыслям подтвердил, что и ему показалось, что одна нога у меня была как-то неестественно перегнута. Уж на такие травмы он насмотрелся и на войнах, и на работах, где участвовали люди. Я подтвердил, что его догадки оказались правильными, только вот что он мне сразу об этом не сказал? Черный засмущался и вернулся к своей пассии, а я поплелся к гостевому домику. Там, действительно были оставлены куски пластиковых труб разного диаметра от системы полива или отопительной, а может, и водопроводной системы. Мне было без разницы, Здесь, в домике был и кое-какой инструмент, может для садовника или сантехника, кто их разберет, может он в одном лице выступал, но инструмент пригодился, даже очень. Мне удалось соорудить что-то наподобие костыля, на который я мог опираться, вставив его под мышку. Ножовочное полотно прекрасно пилило пластик, а деревянные пробки, забитые в трубы, позволяли соединить их в так нужную мне конструкцию.

  Теперь предстояло изготовить шину для хвоста. Труба нужного диаметра и нужной длины нашлась достаточно быстро, хотя возникла одна проблема, она слишком легко одевалась на мой хвост. А что, если взять трубу более маленького диаметра, а хвост туда затолкать принудительно, запихивая какой-нибудь палкой. Потом одернул себя, ни в коем случае, так можно полностью разорвать то, что еще сохранилось в моем позвоночном столбе. От этих мыслей я слегка передернул шерстью по всему телу и невольно сжал ягодицы. Хвост, который был в моих лапах, тоже, немного съежился, и стал гораздо тоньше. Вот! Вот он, выход. Я приготовил другую трубу и, сжав ягодицы, стал осторожно запихивать свой хвост в эту трубу. Тот проходил в нее плотно, но легко. Когда конец трубы уперся мне в то место, где у других людей находятся почки или верхушки легких, то я уже ничему не удивлялся. Ликура-то мне хвост показывала, немного смущаясь, и я не увидел само место прикрепления, а вот теперь все становилось на свои места. А что, ведь я висел в камере на этом хвосте в горизонтальном положении, если бы хвост выходил из моего копчика, то мое положение было бы, вниз головой, а так природа обнаружила у лакурье центр тяжести тела при согнутых ногах, вот там и вырос хвост. Не будут же эти мартышки спать с вытянутыми ногами, чтобы уравновесить свое тело во сне.

  Ладно, главное, что я из всего этого понял, что у меня не все так плохо. Часть импульсов проходит ниже места травмы, ведь ягодицы я смог сжать, теперь дело за малым, нужно восстановить магию и лечить переломы, сначала ногу, а потом и позвоночник. В голове всплыла технология восстановления моей магии, любезно предоставленная мне богами того мира. Вот и попробуем провести восстановление. Но на деле не получилось ничего. Мой лакурье дрожал, его дыхание сбивалось, так что я снял трубу с хвоста и отпустил моего зверька отдохнуть, а сам принялся подгонять трубу, лежа на полу, на спине, мне нужно было сделать так, чтобы ее можно было закрепить на теле. С магией все понятно, значит, еще не пришло время пытаться дотянуться до моих магических аккумуляторов. А ведь точно, в прошлый раз это заняло дня три, а сегодня только второй день, как я попал в свой мир. Будем исходить из того, что организм должен адаптироваться, и только потом можно будет приступать к восстановлению магии в моем теле.

  Так я и провалялся до обеда, с трубой все было давно закончено, я просто проковырял ножом две дырки на одном из концов трубы. Туда я вставлю веревку или проволоку и обмотаю ее вокруг тела лакурье. Вот и получится съемная шина для травмированного хвоста. Хвост, это все равно лучше, чем позвоночник. Ладно, подошло время кормить лошадок. Я снова преобразовал тело. На этот раз мой лакурье не закатывал глаза и не трясся, как испуганный щенок. Я забрался на скамью, и принялся в очередной раз прятать свой хвост в трубу. Технология была отработана, так что, упаковав хвост, я закрепил эту конструкцию на груди изящным бантиком, из каких-то лент, лежащих на столе. Подхватив костыль и сделав первый шаг, я понял, что ходить можно, но осторожно. Конструкция слегка изгибалась, все же трубы не обладали необходимой жесткостью, но мне-то и нужно, чтобы она продержалась пару дней, а потом, если магия заработает, то я вылечу хотя бы перелом лодыжки, а там, дальше, будем посмотреть, как говорят азиаты. Выйдя из двери я направился к лошадям, чьи лапы и копыта торчали над землей. Кони хотели получить водные процедуры по полной. Доковыляв к мясу, я опустился на колени и принялся разматывать полиэтиленовую пленку. Она уже нормально отставала, но мясо все еще было холодным. По виду, вроде говядина. Не обидятся ли кони? Но говядина и конина, это две разные категории мяса, так что будем молчать, пусть сами решают, можно его есть или нет. Я опять взгромоздился на свой костыль и поплелся к коням. Те блаженствовали, по их тугим животам каплями стекала вода, они довольные фыркали и иногда вздрагивали всем телом, когда какое-нибудь насекомое садилось на их шкуру.

  - Кушать подано - Прервал я их идиллию. - Но смотрите, мясо еще сильно холодное, как бы вам не простудиться.

  - Ну тогда пусть еще полежит на солнышке, а мы полежим под водичкой. Поедим перед выходом, тогда и запаса хватит чуть на подольше.

  Логика в словах Черного была, так что я повернулся и, чтобы не мешать коням кайфовать, отправился в дом. Следовало отпустить лакурье, а самому запеленать себя в ремни и доску и просто поваляться на полу, под пледом. Как выяснилось, тот не успел до конца просохнуть, но его влажность была терпимая, да и днем было гораздо теплее, чем ночью, так что я решил завернуться в него и греясь в нем, заодно и высушить его.