Омер. Ребенок

5

Мой ангел, может быть, тебе не нравится, что я тебя все время зову. Обещаю, если ты не придешь и в этот раз, я больше не позову тебя.

Возможно, сейчас я говорю с тобой в последний раз, и поэтому хочу сказать тебе кое-что, чего еще никогда не говорил. Я хочу объяснить тебе, почему я тебя зову. Мой ангел, я зову тебя, потому что Краснорукая Старушка сказала, что ты находишься во мне, и это для меня очень важно. Почему? Да ведь если кто-то находится в тебе, это означает, что он знает о тебе все. Он знает, что тебе нравится или не нравится, что делает тебя счастливым, а что заставляет грустить… Например, ты будешь знать, что дельфины — мои любимые животные, еще до того как я подумаю об этом.

Это очень важно для меня, ведь другие дети не знают о том, что находится во мне. И мои родные тоже.

Собственно говоря, они не знают о том, что есть в моей душе, даже после того как я рассказываю им об этом. К примеру, вот что произошло, когда они решили купить мне обувь… В магазине обуви сотни пар ботинок. Они выбрали две пары и велели мне примерить их. Обе пары сидели как влитые, и они спросили: «Какие ботинки тебе больше нравятся, Омер?» Я тут же взглянул на ботинки синего цвета, потому что синий — это мой любимый цвет. Это из-за того, что море синее, и если бы у меня была синяя обувь, мне бы казалось, будто я иду по морю. Небо тоже синее, так что в синих ботинках мне бы казалось, будто я иду и по небу. Я в восторге указал на синие ботинки. «Синие!» — воскликнул я. Нахмурившись, они переспросили: «Синие?», словно я сказал что-то не то. «Они быстро испачкаются. Давай купим черные». «Но это же вы выбрали синюю пару ботинок», — напомнил я. «Черные ботинки меньше пачкаются», — ответили они. «Тогда зачем вы интересовались моим мнением?» Они посмотрели на меня так, как будто я создавал им лишние проблемы, потому я решил прямо высказать им то, что чувствую: «Если мы купим синие ботинки, то, когда я надену их, мне будет казаться, что я иду по морю». Они посмотрели на меня как на глупца, а потом заявили продавцу: «Мы купим черную пару». Конечно, я уже не стал говорить им о том, что мог бы чувствовать себя так, словно я иду по небу. И после этого я стал ребенком в черных ботинках.

Они тут же забыли о том, что произошло в обувном магазине, и никогда даже не вспоминают о том, что я — ребенок без синих ботинок. Но всякий раз, надевая черные ботинки, я думаю: если даже те, кто любит меня больше всего, не знают, что происходит в моей душе… Я думаю об этом не только надевая ботинки. То же самое происходит, когда я разговариваю с ними, или с другими взрослыми, или даже с другими детьми.

Вообще-то они хорошие люди. В этом нет их вины. Они не знают о том, что происходит в моей душе, потому что их нет в моей душе.

Видишь ли, ангел мой, именно поэтому я запрыгал от радости после того, как Краснорукая Старушка сказала мне, что ты находишься во мне. Именно поэтому я звал тебя днем и ночью.

Я не говорил тебе об этом, потому что ты был во мне, а значит, уже знал об этом. Но теперь я все время спрашиваю себя: если бы ты действительно знал обо всем этом, разве ты не пришел бы ко мне? Разве ты не пришел бы ко мне, чтобы стать моим другом?

Услышав о том, что ты находишься во мне, я начал бегать кругами, словно футболист, забивший гол, ведь я подумал, что наконец-то нашел того, кого всегда искал, — друга.

Я думаю, другом может стать лишь тот, кто знает, что происходит в твоей душе. Когда два ребенка становятся единым, одним ребенком, это и есть дружба.

Поэтому у меня нет друга. Я играю, общаюсь, веселюсь со многими детьми. Но друга у меня нет. Я считаю, что друг — это тот, кого тебе всегда хочется обнять, потому что, когда два ребенка обнимаются, они становятся одним ребенком, единым ребенком.

Вот и все, мой ангел. Теперь твоя очередь. Если мы с тобой друзья, поговори со мной до завтрашнего рассвета.

А если нет — ну что ж, прощай навсегда, мой ангел…