на главную   |   А-Я   |   A-Z   |   меню


#Глава 3

Нельзя рассказывать про Электо.

Я лишь молча киваю, когда Берт озвучивает это. Мы сидим за столом в общей комнате казармы, и, кроме нас, здесь больше никого нет – отряд еще не вернулся с тренировки.

Берт прав: никто не должен знать, что Душа Терраполиса уцелела, ведь Берт не единственный, кому после находки на поверхности стало известно о факте существования Электо. Доступ к этой информации был у его родителей и у остальных членов инженерного подразделения Корпуса, в котором те работали. Сейчас же почти весь состав того подразделения находится в стазисе…

Почти весь.

Среди бодрствующих все еще есть те, кому известно, что представляет собой Электо. Стоит им узнать о ней, как они сразу же захотят ее использовать… И наверняка среди них найдутся те, кто не сможет понять причины, по которым Электо не способна нам помочь.

– Я бы, пожалуй, рассказал только Гектору, – тихо говорит Берт. – Он бы точно понял… Но ему очень тяжело дается хранение секретов, особенно от своих братьев, – он печально улыбается, – а они уже вряд ли поймут.

Я не признаюсь в этом, но я все еще не могу понять: как механизм может быть живым? Как это вообще возможно?

«Разве для того, чтобы быть живым, обязательно быть человеком?»

Это не желает укладываться в моей голове, но в то же время какая-то часть меня уже успела признать: человечность Электо неоспорима. Ее эмоциональные реакции – не имитация и не подражание, они на самом деле принадлежат ей, принадлежат Душе Терраполиса с вечно молодым лицом…

Я даже не могу попытаться представить то, как она чувствует, как воспринимает этот мир вне системы и внутри нее – все это не поддается моему воображению. И все же я знаю, почему она предпочла провести четверть века, так и не решившись покинуть комнату; я могу понять это хотя бы потому, что видела, на что способно всего лишь одно воспоминание о погибшем городе. Но если Кондор был чужаком, впервые увидевшим Терраполис, то Электо…

Электо была его Душой.

Рассказать о ней Корпусу или Справедливости – все равно, что сообщить Кондору, что в миссии Линкольн нет смысла, ведь есть способ получить доступ к схеме подземного комплекса и разом снять блокировку со всех дверей между бункерами, что можно отследить местоположение малодушных, можно добраться до автопарка; Министру – что мы можем получить доступ к общему объему информации, который хранится в Архивах бункерной системы; Константину – что медицинские модули и вправду можно заставить лечить пациентов без профилей Совместимости, даже силентов…

А потом сказать, что все это невозможно только из-за того, что Электо не желает подключаться к системе.

– Ее не оставят в покое. Начнут умолять, упрашивать, требовать… – Берт тяжело вздыхает. – И она наверняка захочет спрятаться. Когда мы выходили, я разглядел на потолке над дверью камеру наблюдения и защитный экран. В лучшем случае она активирует экран, закрывшись от нас, и тогда эта дверь попросту исчезнет из коридора. Если же ей успеют надоесть, то весь уровень Константина может навсегда остаться заблокированным… Кстати, еще она способна отключить вентиляцию, и тогда мы тут все погибнем от нехватки кислорода, – Берт криво усмехается, – поэтому злить ее я бы не советовал.

Откидываясь на спинку стула, я прихожу к выводу, что окончательно перестала что-либо понимать.

– И она может это сделать, даже не выходя из комнаты? – спрашиваю я с растерянностью. – И на что еще она способна? Может… может, она все же как-то сумеет нам помочь? Например, разблокировать двери между бункерами?

Но Берт лишь качает головой.

– Сейчас максимум ее возможностей – короткие исходящие команды в пределах систем этого бункера. Ее команды все еще имеют здесь высший приоритет, несмотря на все наши надстройки, но сейчас нам это никак не поможет… Впрочем, однажды мне все же удалось воспользоваться этим. – Берт поднимает взгляд, и в его глазах я вижу непонятное напряжение, словно сейчас он заставляет себя удерживать этот зрительный контакт. – Я задействовал найденный фрагмент очень старого кода Электо, чтобы перехватить управление Большим залом, – к моему удивлению, он говорит об этом почти спокойно, – тогда, с Закаром, – зачем-то поясняет он. – Несмотря на то что близнецы почти полностью переделали систему Большого зала, он все равно не смог проигнорировать запрос, который якобы исходил от Электо… – Вдруг Берт умолкает.

– Странно, – хмурясь, говорит он, немного помолчав. – Очень странно. Я… Я только сейчас понял, что Электо уже давно известно о нашем присутствии, она не могла не знать о том, что в бункере есть люди, вот только… Она ведь никак не отреагировала на наше появление.

«Не могу оставаться в стороне, если способна прийти на помощь», – так Электо когда-то сказала мне. За то время, что мы общались, я успела убедиться, что эти слова были искренними, поэтому сейчас у меня возникает желание защитить Электо.

– Может, тогда она еще не оправилась от того, что случилось с Терраполисом, вот и не смогла помочь.

– Помочь? – переспрашивает Берт с явным недоумением в голосе. – Арника… – Он тяжело вздыхает. – Электо – защитник Терраполиса. Мы в ее глазах выглядим как чужаки, как захватчики, которые…

– Мы пришли сюда как беженцы, – возмутившись, я перебиваю Берта. – Мы нуждались в защите.

– Не спорю. – Он пожимает плечами. – Но то, как мы повели себя, когда освоились здесь… – Берт осуждающе качает головой. – Электо оставила без внимания даже то, что мы вторглись в подконтрольные ей системы бункера, а так быть не должно. Такое поведение Электо противоречит ее основным задачам… и это очень странно.

Нет, Берт. Странно вовсе не это.

– Поставь себя на место Электо, – медленно говорю я. – Ты сам сказал: она Душа Терраполиса, вот только от города остались лишь руины и эти бункеры. Терраполис погиб, Электо потеряла всех, о ком должна была заботиться. Если она мыслит и чувствует, как человек, то сейчас она подобна человеку, который навсегда потерял смысл жизни. Вопрос: почему она все еще здесь?

Берт пристально смотрит на меня, нервным движением взъерошивая волосы.

– Не понимаю, что ты пытаешься сказать, – признается он. – Где же еще ей быть, если не здесь? Ты… ты что, намекаешь на… самоубийство? – выдыхает он, явно ужасаясь произнесенному слову.

Шумно выдохнув, я закрываю лицо руками. Мысли категорически отказываются оформляться в связные предложения.

– Ни на что я не намекаю, – я вздыхаю.

Берт качает головой.

– Даже лишившись возможности выполнять свое предназначение, Электо не способна уничтожить себя. Фактически у нее нет никаких программных ограничений, но она ориентируется на моральные принципы…

– Я не об этом, – быстро перебиваю я своего друга. – Берт, ведь Электо – это в первую очередь очень сложный механизм. Подумай сам: если даже у твоего планшета есть режим сна, который позволяет свести потребление энергии к минимуму, сохранив состояние всех запущенных программ, то у нее…

– Это режим гибернации, – поправляет меня Берт.

– Так почему же она не ушла в гибернацию? – с горячностью восклицаю я. – Наверняка ведь может! Просто поставь на ее место обычного человека, который, потеряв всех, кого знал и кем дорожил, остался в одиночестве и провел уже очень много времени в замкнутом помещении. Допустим, моральные принципы не позволяют этому человеку покончить с собой, но у него есть капсула Ожидания… вот только он ею все никак не воспользуется. Вопрос: что может его останавливать?

Растерянный взгляд Берта судорожно мечется по моему лицу, позволяя мне видеть, как он думает, как лихорадочно перебирает варианты, отбрасывая их один за другим. Кажется, в моих словах он нашел гораздо большее, чем то, что я пыталась сказать.

– Электо… она ведь не имеет четкой программы… – бормочет он, – но у нее должна быть цель, у нее всегда должна быть цель, она не может иначе… а после гибели Терраполиса… Ты права. – Его взгляд застывает, стекленея. – Наше появление могло дать Электо новую цель, она ведь могла сосредоточиться на нас… но этого не произошло. – Берт умолкает, прикрывая глаза. – Надежда, – медленно говорит он. – Вот ответ на твой вопрос. Человек не использует модуль Ожидания, потому что его останавливает надежда на то, что вскоре что-то должно произойти, что-то очень важное. Он не хочет засыпать только потому, что… он ждет.

– Так чего же может ждать Электо? – спрашиваю я, наклоняясь к Берту и понижая голос. Он щурится, совсем как Гектор, и скрещивает руки на груди.

– А выяснить это сможешь только ты, Арника, – говорит он, пожимая плечами. – Ведь у тебя теперь есть доступ на уровень Константина. – В этих словах проскальзывает детская, неприкрытая обида.

Прощаясь с нами, Электо предложила мне иногда навещать ее. Узнав, что на этот уровень не так-то просто попасть, она расширила мой допуск: теперь я могу вернуться на уровень Константина в любой момент. Вдобавок, если я с помощью своего браслета вызову лифт, ведущий на этот уровень, то это никак не отразится в системе, а камера наблюдения в кабине лифта автоматически отключится. Берт тоже предпринял попытку выпросить себе допуск, на что Электо, смеясь, ответила: «Это очень серьезный шаг. Не стоит торопить события, молодой человек, мы с вами ведь только познакомились».

– Не дуйся из-за допуска. – Я хлопаю Берта по плечу, но он все равно продолжает хмуриться.

– Ты оскорбила Электо. И она все равно дала тебе допуск. А мне нет. – Он обиженно опускает голову. – А еще рыцарем называла…

– Не припомню, чтобы я ее оскорбляла.

– «Всего лишь программа», – повторяет Берт мои слова, осуждающе покачивая головой. – Не думал, что мне когда-нибудь будет так стыдно.

– Брось, – я шутливо толкаю его в плечо, – ты что-то слишком трепетно к ней относишься.

Откинувшись на спинку стула, Берт прожигает меня скептическим взглядом.

– Ладно. – Я сдаюсь спустя несколько секунд. – И насколько оскорбительно это прозвучало?

– Примерно как если бы она назвала тебя «всего лишь куском мяса».

– Мясо? – внезапно слышим мы вместе со звуком открывающейся двери. В казарму заходит Клод, а за ним и остальные курсанты. – Вы что, мясо тут ели? – с подозрением в голосе спрашивает Клод. – Где раздобыли?

– Не было тут никакого мяса, – быстро говорит Берт. – Мы бы поделились.

– А почему же вы так и не дошли до тренировочного зала? – интересуется Альма. – Не успели вернуться в Корпус, а уже вылететь захотелось?

– Консультация по поводу экзаменов… немного затянулась. – Берт, нацепив совершенно невинное выражение лица, поднимает вверх зажатый в руке клочок серой бумажки с расписанием. – Бег будем сдавать на следующей неделе, вместе с другим отрядом.

– Я слежу за тобой, – комично нахмурившись, шепчет Альма с мнимой угрозой. Это хорошо: кажется, она уже почти забыла свою обиду на Берта. – От следующей тренировки тебе уже не отвертеться.

– Кстати, а что у нас сейчас по расписанию? – спрашивает Берт.

– Твой первый спарринг, дорогуша. – Альма широко улыбается.


# Глава 2 | # Поколение справедливости | * * *