Глава 31

Милосердие

Прислонившись к растрескавшемуся каменному столбу, Алек наблюдал за своими друзьями. Хелен и Алина обходили сад и надежно связывали попадавшихся им сектантов. Они вытащили клинки из ножен, приготовившись сражаться с отбившимися от стаи демонами, но эта предосторожность была излишней. Судя по всему, взрыв, произошедший в момент исчезновения Асмодея, заставил адских тварей покинуть этот мир. В принципе, дела у них осталось немного: нужно было извлечь из-под развалин десяток сектантов, погасить небольшие пожары, проводить римских Сумеречных охотников в амфитеатр.

Магнус занимался исцелением тех самых людей, которые совсем недавно с нетерпением ждали момента его принесения в жертву. Он с невозмутимым видом переходил от одного человека к другому, точно так же, как делала это Катарина тогда, после вечеринки. Алек мог с легкостью найти его даже в темноте – на кончиках его пальцев сверкали голубые искорки. Алек считал, что Магнус не просто проявляет исключительную доброту – он вел себя как святой.

Молодой человек обернулся к Шинь Юнь. «Зеркало, в котором отражается моя темная сторона», – однажды сказал ему Магнус, но он, Алек, так не думал. У его возлюбленного не было совершенно ничего общего с этой негодяйкой. Женщина была по-прежнему привязана к каменному столбу, она по-прежнему немигающим взглядом смотрела куда-то во тьму. Алек вздрогнул от неожиданности, заметив, что по лицу ее катятся слезы, хотя она не издавала ни звука.

– Хочешь позлорадствовать? – горько спросила она, поймав взгляд Алека. – Я вела себя как идиотка. Я думала, что Асмодей – мой настоящий отец. Я думала, что «Багровая Рука» – моя семья. Но все это оказалось ложью. Я всегда была одинока, и смерть моя тоже будет одинокой. Ты доволен?

Алек покачал головой.

– Я просто размышлял о том, какой бы ты стала и как бы вела себя, если бы встретила человека, неспособного на предательство.

– Предлагаешь мне начать встречаться с Магнусом? – злобно усмехнулась Шинь Юнь.

Даже она, чародейка, захватившая Магнуса в плен, вытащившая на арену, чтобы принести его в жертву на глазах у кровожадной толпы, видела, кто такой Магнус. Любой мог видеть это. Алек ощутил смутное беспокойство – снова в мозгу возникла настойчивая мысль о том, что множество людей, без сомнения, не прочь завести близкие отношения с Магнусом. Он не хотел думать об этом. Он все время пытался убедить себя в том, что ему никогда не придется ревновать.

– Ты хотела его заколоть, – заметил Алек. – Поэтому, отвечая на твой вопрос, скажу: естественно, нет.

Шинь Юнь лишь хмыкнула. Алек усилием воли заставил себя не думать о ее клинке, который опускался на грудь Магнуса тогда, в пентаграмме.

– Я сожалею о том, что пыталась его убить, – пробормотала Шинь Юнь, уставившись в землю. – Передай ему это.

Алек вспомнил лицо Магнуса в тот момент, когда исчез барьер, ограждавший пентаграмму. Магнус обернулся, и казалось, что природа и все ее стихии подчинялись ему. Рука его была поднята, магический свет окутывал его тело, струился по гладкой смуглой коже; прозрачная «вуаль» магии парила над его взъерошенными черными волосами, пламя и ветер метались в его сверкающих глазах. Он был наполнен этим магическим пламенем, он был невозможно прекрасен и грозен.

Но он не причинил вреда ни одному из тех, кто хотел его убить.

Магнус доверился Шинь Юнь, а она предала его; но Алек знал, что его любимый после этого не перестанет доверять людям. Алек доверил свои тайны Алине, и Хелен, и даже вампирам из Нью-Йорка, и оказался прав. Это сработало. Возможно, это единственная вещь, которая работает – когда отметаешь свои страхи и доверяешься людям.

Разумеется, он не хотел, чтобы Шинь Юнь избежала наказания. Она должна была расплатиться за свои преступления, но Алек понимал: если она попадет в лапы Конклава, живой ей не уйти.

«Пусть будет так, – сказал он себе. – Закон суров, но это Закон».

Отец часто предупреждал его о том, что следует быть осторожным, не совершать ошибок, не импровизировать и не действовать в одиночку, что следует повиноваться духу и букве Закона. Он вспомнил Хелен, как она пыталась стать идеальным Сумеречным охотником ради своей семьи. Алеку пришла в голову неприятная мысль: он не такой, он наверняка не оправдает надежд отца; а ведь он всегда старался следовать законам и правилам.

Магнус мог бы прикончить Шинь Юнь после разрушения пентаграммы, или в любой момент после этого. Но вместо этого он почему-то отчаянно стремился спасти ее от смерти. Тот Магнус, которого знал Алек, всегда выбирал доброту и снисхождение – когда ему предоставляли такой выбор.

Алек наклонился и клинком серафима разрезал веревки, которые связывали запястья Шинь Юнь; сила Ангела, заключавшаяся в оружии, помогла ему справиться с магическими путами.

– Что ты делаешь? – прошептала Шинь Юнь.

Алек и сам толком не знал, что он сделал и зачем.

– Уходи, – грубо произнес он. Шинь Юнь продолжала неподвижно сидеть на земле, тупо уставившись на Сумеречного охотника. Алек повторил: – Уходи. Или ты хочешь остаться, отдаться во власть Конклава? Рассчитываешь на его милосердие?

Шинь Юнь поднялась на ноги, вытерла слезы тыльной стороной руки. Во взгляде ее он заметил горечь и злобу.

– Тебе кажется, что ты знаешь Магнуса Бейна. Но ты понятия не имеешь о том, какие страшные, темные тайны он скрывает от тебя. Он еще многого не рассказывал тебе о себе и своем прошлом.

– Я не хочу ничего знать, – бросил Алек.

Чародейка криво усмехнулась.

– Придет день, и ты узнаешь.

Алек резко обернулся к ней, и на лице его отразился гнев. Шинь Юнь ахнула и бросилась бежать прочь, в сторону завесы дыма.

Сумеречные охотники контролировали территорию поместья, и Алек понимал, что беглянку, скорее всего, схватят. Но он сделал все, что мог, дал ей шанс. Теперь никто не сможет обвинить ни Магнуса, ни Алину, ни Хелен в содействии побегу чародейки. Алек сделал это сам. Один.

Он поднял взгляд на клубы дыма, взглянул на взрывы, озарявшие небо алыми и пурпурными вспышками. Когда-нибудь он снова начнет подчиняться законам. После того, как эти законы изменятся.

Когда из-за пелены дыма возникли две фигуры, он вздрогнул, напрягся и приготовился отвечать на возмущенные вопросы суровых итальянских Сумеречных охотников. Но это оказались всего лишь Алина и Хелен, а за ними на некотором расстоянии следовал Магнус. Алина шла впереди. Она невольно приоткрыла рот, увидев Алека, стоявшего у старого мраморного столба, и перерезанные веревки у его ног.

– Во имя Ангела! – ахнула Алина. – Шинь Юнь удалось бежать?

– Ну, – пробурчал Алек, – сама видишь, ее здесь больше нет.

Алина сжала губы. Выражение ее лица было таким, будто она проглотила лимон.

– Больше нет? – повторила Хелен. – Что мы теперь скажем остальным Сумеречным охотникам? «Мы взяли в плен чародейку, убийцу и главу опасного культа, но позволили ей ускользнуть. Вы уж нас извините, ребята!»

В ее изложении ситуация выглядела не слишком радужно.

Поблизости раздались крики. Алек разглядел вереницу вооруженных до зубов воинов, которые уводили прочь пленных сектантов. Магнус присоединился к их небольшой группе, столпившейся вокруг валявшихся на земле веревок. Сердце Алека болезненно сжалось, когда он увидел выражение лица чародея – на нем читались облегчение и тревога, и это причиняло Алеку боль. Белый балахон Магнуса был покрыт пятнами крови и сажи. Он был ранен и выглядел очень усталым.

– Шинь Юнь бежала? – спросил он и на миг закрыл глаза. – Я почти рад.

Услышав, что Магнус «почти рад», Алек решил, что его поспешное решение все-таки было правильным.

– Слушайте меня все, – тщательно подбирая слова, заговорил Магнус. – Вы трое заслуживаете огромной благодарности и всяческих наград за сегодняшний подвиг. Вы втроем разогнали секту людей, поклоняющихся демону, сровняли с землей итальянскую загородную виллу и помешали Князю Ада проникнуть в этот мир. Я уверен, в Институте всех вас ждут громкие похвалы и одобрительные похлопывания по спине.

В душе Алека зарождался невыносимый страх – тот холодный страх, который он почувствовал, увидев Магнуса на арене и подумав о том, что Магнус может умереть прежде, чем он, Алек, доберется до него.

– Но? – осторожно спросил Алек.

– Но ко мне Конклав, само собой, отнесется без особого восторга. Именно я находился сегодня ночью в пентаграмме. Я был центральной фигурой сегодняшнего скромного мероприятия. Именно меня будут допрашивать Сумеречные охотники. Я не хочу, чтобы у кого-либо из вас возникли неприятности из-за того, что вам пришлось меня спасать. Мне кажется, вы все должны воспользоваться успехом этой миссии и предотвратить неловкие вопросы, которые могут появиться у вашего начальства. Вы случайно наткнулись на сборище сектантов, совершавших ритуал и вызывавших демона. Больше вы ничего не знаете. Пусть Конклав обращается ко мне за разъяснениями.

Алек обменялся взглядами с Алиной, затем с Хелен.

– Мы уничтожили «Багровую Руку», – произнес Алек. – А это самое главное, верно?

Алина кивнула.

– Члены секты пытались вызвать Асмодея. Мы втроем выследили их и прекратили ритуал прежде, чем демон появился в этом мире.

– Мы также ликвидировали их штаб-квартиру, – добавила Хелен. – И спасли человека, которого они собирались принести в жертву. Это правда. И это все, что следует указать в отчете.

– Мы ведь не будем лгать Конклаву, – торопливо заговорила Алина. – Я бы никогда не стала этого делать, потому что мама лишит меня Меток – хуже того, она скажет, что разочаровалась во мне. Мы просто пытаемся избавить Конклав от лишних, не относящихся к делу подробностей. Ты никак не связан с «Багровой Рукой», Магнус – кроме того, что сегодня едва не стал ее жертвой. А кому есть дело до событий, произошедших триста лет назад?

– Я все же признаюсь в своей ошибке. Когда Мори Шу обратился ко мне за помощью, я должна была сообщить в Парижский Институт, а не пытаться решить проблему своими силами, – возразила Хелен.

– Вы не хотите, чтобы мое имя смешивали с грязью, – вступил в разговор Магнус, – но и твое тоже незачем позорить, Хелен. Главное вот что: ты получила важную зацепку и с похвальной целеустремленностью решила размотать этот клубок. Совершенно неважно, почему тот маг обратился именно к тебе, поступил ли он так, зная о твоем происхождении, или по какой-то иной причине. Как показали дальнейшие события, он сделал правильный выбор.

– Это был лучший выбор, – подхватила Алина. – Ты положила конец существованию «Багровой Руки». Сделала все, что могла. Ни один Сумеречный охотник не мог бы вести себя более достойно и храбро.

Хелен подняла взгляд на Алину. Ее щеки слегка порозовели. Алек с изумлением догадался о ее состоянии по взгляду и выражению лица: это было то же самое чувство, которое часто охватывало его в присутствии Магнуса. Восторг, смешанный со страхом и неуверенностью в том, что Магнус действительно такого высокого мнения о нем. Как часто он боялся, что Магнус сочтет его недостойным!

Алека наконец озарило. Очевидно, он упустил нечто важное насчет отношений между девушками, пока его голова была занята спасением Магнуса.

– Проблема, разумеется, заключается в том, – заговорил Магнус, – что теперь, когда Шинь Юнь бежала, Конклаву понадобится кто-то, на кого можно повесить руководство «Багровой Рукой».

Алек испытал приступ паники.

– Только не ты, – прошептал он. – Этого не может быть.

Магнус бросил на него неожиданно ласковый взгляд.

– Нет, не я, любимый, – сказал он. – Мы что-нибудь придумаем.

Он замолчал. К ним приближалась группа итальянских Сумеречных охотников, которые занимались осмотром поместья. Они поспешили прочь, а Хелен обменялась парой слов с их командиром.

Чародей, Алек и девушки направились к воротам виллы. Алек поймал взгляд Хелен.

– Прости меня. Я едва не провалил все дело.

– А что я говорила тебе, Алек Лайтвуд? – усмехнулась молодая женщина. – Всюду, где бы ты ни появился, происходят катастрофы и всевозможные бедствия. Рушатся здания. Преступники сбегают из-под стражи. Я уже начинаю привыкать к этому. – Она украдкой бросила взгляд на Алину, и та отчаянно покраснела. – И еще, по-моему, это начинает мне нравиться.

Алина откашлялась.

– Я знаю здесь одно местечко. Ничего особенного, просто небольшое кафе на набережной Тибра. Может, мы там как-нибудь посидим? Ну, то есть, когда у тебя будет время. Если ты захочешь. – Она обернулась к мужчинам: – Если что, это приглашение относится только к Хелен. А не к вам с Магнусом.

– Я понял, – буркнул Алек, который наконец-то все понял.

– Я в Европе по делам, – медленно произнесла Хелен. – На следующей неделе мне нужно быть в Пражском Институте.

– Ах, вот как. – Алина выглядела совершенно несчастной.

Хелен, казалось, что-то обдумывала.

– Но после такой крупной операции я заслужила небольшой отдых. Возможно, я смогу это устроить, и останусь в Риме еще на некоторое время.

– Правда? – прошептала Алина.

Хелен пристально посмотрела на нее. Алек и Магнус попытались сделать вид, что их здесь нет, и они ничего не видят и не слышат.

– Если ты имеешь в виду то, что я подумала, – произнесла Хелен. – Если ты говоришь о настоящем свидании. Со мной.

– Да! – воскликнула Алина, которая, судя по всему, решила больше не сдерживаться. – Да, да, да! О настоящем свидании. Хелен Блэкторн, ты самая красивая женщина, которую я встречала. Ты сражаешься, как легендарный воин. Когда ты говорила о своей семье, я едва не расплакалась. И я… я приглашаю тебя выпить кофе, или пообедать, а может быть, съездим на выходные во Флоренцию? Погоди, нет, я… мне надо было сказать что-то более сложное, навороченное и романтичное. Я почитаю любовные романы и научусь говорить о таких вещах. Извини.

Выглядела она смущенной.

– За что ты извиняешься? – удивилась Хелен. – Мне понравилась твоя речь.

– Правда? – спросила Алина. – Значит, ты хочешь со мной позавтракать?

– Ну… вообще-то, нет, – ответила Хелен.

Услышав это, Алина шмыгнула носом. Казалось, она готова разрыдаться.

– Я все испортила. Но когда?.. Как, что я такого сказала?..

– Да нет, я другое имела в виду, – поспешно произнесла Хелен, – давай лучше пообедаем. Так будет удобнее – мы сможем сначала зайти в Институт, принять душ и переодеться. А то у меня все руки в этой мерзкой слизи.

– А, – Алина помолчала. – Хорошо. Превосходно! То есть, я хотела сказать, давай.

Она начала подробно рассказывать о своих планах насчет обеда. Алек не мог понять, где и как она собиралась всего за три часа найти джазовый оркестр, но был рад, что она счастлива. Ее глаза блестели, щеки раскраснелись. Должно быть, Хелен считала, что она выглядит не просто счастливой, но и самой красивой – в тот момент, когда Алина смолкла, чтобы перевести дыхание, Хелен наклонилась и поцеловала ее.

Это был даже не поцелуй, а быстрое, едва заметное прикосновение губ к губам. Алина улыбнулась, не отрываясь от Хелен, взяла ее за локоть и привлекла к себе. Первые лучи солнца, появившиеся из-за горизонта, упали на кольцо Пенхаллоу, и украшение засияло, когда Алина убрала назад волосы Хелен и осыпала поцелуями ее лицо.

Алек негромко заметил:

– Надеюсь, у них что-нибудь получится.

Магнус ответил:

– Вообще-то, сначала я думал, что они уже давно вместе. Красивая пара. Дамы, мне очень не хочется вас прерывать, но сюда идет Леон Верлак.

Хелен и Алина разомкнули объятия. Они улыбались. Лицо обычно веселого и жизнерадостного Леона, напротив, было угрюмым и неприветливым. Он толкал перед собой Бернарда.

Руки Бернарда были связаны, он яростно вырывался и громко возмущался.

– Вы не можете со мной так поступить! Во всем виноват Магнус Бейн!

– Ага, так мы тебе и поверили, – презрительно усмехнулся Леон.

– Я лидер «Багровой Руки», ее пророк и темный властелин, я – та сила, которая стоит за нашей организацией, и тот, кому предначертано восседать на черном троне! Я не потерплю, чтобы со мной обращались, как с простым уголовником!

Леон Верлак оглянулся на Хелен и Алину, затем бросил взгляд на Алека с Магнусом. Выражение лица Алека было непроницаемым.

– Да понял я, понял, – проворчал Леон и в очередной раз подтолкнул вперед пророка и темного властелина «Багровой Руки». – Сегодня у всех нас выдался непростой денек.

Алина улыбнулась, глядя на Алека и Магнуса, и в глазах ее загорелись восторженные искорки.

– Мне кажется, вопрос насчет лидера «Багровой Руки» решен.

– И кто бы мог подумать, что придет день, и я буду рада видеть Леона! – улыбнулась Хелен.

– Я считаю, что мы должны заключить договор, – заговорил Алек. – Мы все четверо сохраним в тайне то, что нам известно о «Багровой Руке». На самом деле, я предпочел бы больше не упоминать об этом в разговорах с кем бы то ни было в Нью-Йорке. Никогда.

– Мудрое решение, – заметила Алина. На щеках ее по-прежнему горел румянец, и она не отпускала руку Хелен. – Если Джейс и Изабель узнают, что мы устроили себе такое развлечение без них, они нас пристукнут.

Хелен кивнула.

– Мы четверо никогда не встречались на этой вилле. Ничего этого не было. Буду очень рада когда-нибудь увидеться с тобой, Алек. В первый раз.

Алек знал: если бы его отец услышал о культе и прошлом Магнуса, он обязательно пришел бы к таким же выводам, что и Хелен – только в сто раз хуже. Алек очень не хотел, чтобы это случилось. Он все еще верил в то, что его отец, получив возможность узнать Магнуса лучше, в конце концов увидит то, что разглядели Хелен и Шинь Юнь, то, что Алек увидел почти с самого начала их знакомства.

Конечно, его отцу было бы приятно услышать, что Алек сыграл не последнюю роль в большой операции в Риме. Они схватили главу «Багровой Руки», положили конец существованию культа и помешали поклонникам демона довести до конца кровавый ритуал. Возможно, думал Алек, Римский Институт даже официально поблагодарит их за отлично выполненную работу.

Но по сравнению с мнением Магнуса одобрение или неодобрение отца – да и любого члена Конклава – ничего не значило для Алека. Алек знал себя. Он знал, чт'o он сделал, за что боролся, он знал, за что будет бороться в будущем.

И он совершенно точно знал, кого он любит.

Пыль постепенно оседала, солнце светило все ярче, его живительные лучи прогоняли ночной мрак и возвещали о наступлении нового, счастливого дня. Деревянная сцена, каменные сиденья амфитеатра и вилла, служившая последним оплотом «Багровой Руки», лежали в руинах под ясным, безоблачным осенним небом.

Алек, к собственному изумлению, рассмеялся вслух.

Он потянулся к Магнусу и взял его протянутую руку.