Глава 5

Маленькая чернильная клякса

Как мы уже говорили, игла любопытства уколола мистера Томбса. К этому стоит добавить, что с момента знакомства со знаменитым сыщиком Триггсом из Скотленд-Ярда в его душе пробудилось новое чувство. Он раздобыл множество статей, рассказывающих с большей или меньшей достоверностью о приключениях сыщика, и ознакомился с ними с неподдельным интересом. Почему бы не помочь своему известному другу? Работы в старой конторе «Лейсон и Лейсон» практически не было. Наследник Томбс целыми днями сидел в своем кабинете, но клиенты не спешили навестить его. Связанный статьями завещания, новый хозяин был вынужден бездельничать долгие часы, восседая на своем табурете. Эти пустые часы были словно предназначены для построения авантюрных планов. Вначале он решил сам отправиться в красный дом на Хей-стрит и обыскать его, хотя Триггс уже это сделал, не получив никаких результатов. Но кто знает? Там, где король проигрывает, слуга преуспевает, убеждал он сам себя. Затем он решил провести расследование по некоторым загадочным типам, первым среди которых стоял странный Пилат Браун, взявший здание в аренду и заплативший за три месяца вперед, чтобы исчезнуть, так и не заняв жилище. Вторым шел компаньон из «Синего ворона», который внезапно испарился и который, быть может, мог объяснить, каким образом он, Томбс, оказался в конторе, а не в доме миссис Блук. Его также интересовал мужчина, который сжал ему руку, оставив на ней следы воска, и, наконец, оставался еще таинственный Брадлей Мосс.

Томбс оценил разные проекты, но нашел всего лишь одно возражение, чтобы отложить их до дождичка в четверг. Но дух его не ведал покоя, поскольку он серьезно задумался о статьях завещания.

— Поскольку этот дом принадлежит мне, почему бы не войти в личный кабинет? — проворчал он. — И по какой причине мне запретили оставаться здесь ночью или приходить в воскресенье? Хозяин я здесь, да или нет?

Поскольку в конторе никого не было, чтобы дать ему совет, мистер Томбс самому себе дал ответ.

Стоял прохладный день. Огонь весело урчал, и Томбс, закончив чтение всех газет, ибо после улучшения своего положения он не удовольствовался одной «Вестминстер газетт», снова задумался над заданными себе вопросами. Его глаза машинально остановились на матовом стекле директорского кабинета. Вдруг его охватило необоримое желание нарушить положения завещания. После недолгого колебания он решился, твердым шагом направился к двери кабинета и открыл ее. Если он опасался появления призрака своего бывшего начальника Лейсона, то он жестоко ошибся. Личный кабинет совсем не изменился после того, как представители закона обыскали его. Ничего?.. Нет. Что-то блестело на пюпитре покойного Лейсона, это была чернильная капля. Вовсе не редкость увидеть пятна чернил на рабочем столе, но они быстро высыхают, а эта капля была свежей. Мистер Томбс был твердо уверен, что в кабинет никто не входил последние восемь дней. Это открытие его ужаснуло, и он поспешил покинуть кабинет, словно действительно столкнулся с призраком.

— Больше мне не знать ни минуты покоя! — простонал он.

Он уселся у окна и чуть приоткрыл его, несмотря на холод, чтобы позвать на помощь прохожих, если возникнет какая-то опасность, идущая из директорского кабинета. Но все было тихо и спокойно. Томбс облегченно вздохнул, услышав, как настенные часы пробили семь ударов, предупреждая, что настал час закрытия конторы. Томбс направился прямо в «Синий ворон» и немного успокоился после нескольких стаканов пунша. Крепкий напиток вернул равновесие расстроенным нервам, и он мог, как он считал, спокойно размышлять.

Почему бы не встретиться с мистером Триггсом и не признаться ему, что нарушил статьи завещания?.. Но Томбс хорошо знал, что не стоит относиться к ним с легкостью, а осторожность требовала молчания.

— Постараюсь рассчитывать только на себя, — принял он твердое решение.

Хотя теперь он мог претендовать на более достойное место в обществе, мистер Томбс сохранил прежние привычки. Он по-прежнему жил у миссис Блук, хотя за собственный счет улучшил меблировку своих комнат.

Он вернулся домой в привычный час, крикнув, как всегда, от входной двери: «Добрый вечер, миссис Блук». Не получив ответа, он решился войти в гостиную почтенной дамы. Миссис Блук была там, но в каком состоянии! Мистер Томбс никогда бы не поверил в такое! В чепчике набекрень, валяющаяся на античной софе, как груда старых тряпок, домоправительница громко храпела, распространяя по комнате сильный запах спиртного.

— Боже правый! — оскорбленно воскликнул Томбс. — Ни в жизнь не поверил бы в это! Эта женщина смертельно пьяна! Такого никогда не случалось. Она никогда не выпила и капли спиртного, к тому же она член одной из самых строгих лондонских ассоциаций по борьбе с пьянством.

Он, ворча, поднялся по лестнице, но его ждал новый неприятный сюрприз. Все в комнате было перевернуто, ящики открыты, а их содержимое вывалено на пол, матрас взрезан, чемодан взломан.

— Обокрали! — взревел он, бросаясь к ящику, где хранил деньги. Но пачки банковских билетов, а также несколько столбиков золотых монет никто не тронул.

— Теперь у меня хороший предлог, чтобы посоветоваться с инспектором Триггсом, — сказал он себе.

Став наследником «Лейсон и Лейсон», он поставил себе телефон. Он неотлагательно позвонил сыщику.

— Еду, — лаконично ответил сыщик.

Действительно, крохотный «моррис» полицейского долго ждать не пришлось. Из автомобиля вылез Триггс. Он бросил быстрый взгляд на спящую миссис Блук, понюхал ее стакан и проворчал:

— Она, конечно, пьяна, но это не так важно. Она под действием снотворного… хм, довольно сильного, что может серьезно отразиться на здоровье этой старой женщины!

Он принялся, как охотничий пес, рыскать по комнатам Томбса, не произнося ни слова, кроме как: «Ладно… ладно…»

— Надеюсь, что вор оставил тот или иной след, позволяющий выследить его и арестовать, — сказал Томбс, который, как мы уже говорили, за последние дни прочел немало полицейских романов.

Мистер Триггс не ответил, ничего не поднял и даже, похоже, не искал что-то определенное.

Томбс не горел желанием признаться в своем проступке, но, как ни крепился, выложил все. Триггс внимательно его выслушал.

— Будьте уверены, Томбс, я не буду кричать на каждом перекрестке об этом, а статьи завещания меня не интересуют. Маленькая капля чернил, сказали вы? Хорошо, это кое-что. И какие чернила это были?

— Красные! — воскликнул Томбс.

— По крайней мере, будем считать их таковыми, хотя на самом деле речь идет о другом. Но пока не могу сказать вам больше, мой дорогой!

Между тем миссис Блук получила первую медицинскую помощь, а потом врач велел отправить ее в больницу Бриклейер. Бедная старуха скончалась там через несколько часов, так и не придя в сознание. «Сердечный паралич из-за злоупотребления снотворным» — так было записано в протоколе вскрытия.