на главную   |   А-Я   |   A-Z   |   меню


Глава V

Я уже говорил, что меня нелегко ошарашить? Да, нелегко. Но теперь меня ошарашили уже второй раз за один день.

Я смотрел то на негра, то на Марджори.

Парень — ему было лет девятнадцать — стоял неподвижно, его лицо и карие глаза не выражали ровным счетом ничего.

— Джозеф Джон Филд? — переспросил я. — Значит, вы сын Джона Филда, который был владельцем этого дома?

Он кивнул.

— Да, я его сын, — негромко произнес он. — Моя мать была дочерью вождя тунов.

Я смотрел на него не в силах произнести ни слова. До сих пор я считал, что подобное случается только в головах у тех, кто пишет сценарии для кино. Но вот передо мной стоял негр, который нес такую чушь, что я просто не мог ему поверить.

— Значит, ваш дед был вождем тунов… Полагаю, вам известно, что меч вашего деда…

Он перебил меня.

— Да, мне это известно.

— Кто вам рассказал? — резко спросил я.

Он заколебался.

— Детектив. Он звонил моей матери сегодня ночью.

— Уиллс? — уточнил я.

Он снова заколебался.

— Да, мистер Уиллс. Он был нашим хорошим другом. Он однажды спас мою мать от… От мистера Филда, который хотел ее избить.

— Ваша мать чернокожая? — спросил я.

Конечно, сейчас мне некогда было с ним деликатничать, но, скорее всего, он относился к тем обидчивым неграм, которые предпочитают, чтобы их называли чернокожими.

Он покачал головой.

— Она из негроидов, но почти такая же белая, как европейцы.

У него был интеллигентный выговор английского джентльмена. Позднее я узнал, что он окончил частную школу, а теперь учился в университете.

— Мистер Уиллс посоветовал мне встретиться с вами. Он сказал, что раз мы с матерью сегодня находимся по соседству, а вам известно, что недавно мы побывали здесь, то подозрение может пасть на нас.

— И это действительно так, молодой человек, — сказал я. И только после этого предложил ему сесть.

Я видел, что Марджори слушает нашу беседу как завороженная. Молодой человек сел на стул по другую сторону стола. На нем были темные перчатки, он носил тросточку из черного дерева. Его костюм был сшит хорошим портным из Вест-Энда. По правде говоря, он выглядел куда большим денди, чем те негры, которых я встречал раньше. В его одежде не было ничего показного, и, как я уже отметил, говорил он словно настоящий джентльмен.

Сунув руку в карман, он достал кожаную коробку, открыл ее и вручил мне сложенный лист бумаги. Наверху стоял заголовок: «Март, 17-е, день Св. Патрика, 1907 г., Миссия иезуитов, Кобулу». Далее выцветшими чернилами было написано: «В сей день, в соответствии с ритуалами Святой Церкви, я совершил обряд бракосочетания Джона Карлоса Филда, англичанина, и Литы, дочери Косулы, вождя тунов, в подтверждение чего составлено данное свидетельство.

МИКАЭЛЬ АЛОИЗИУС ВАЛЕТТИ, О. И.»

Ниже шла надпись:

«Подтверждаю, МОРУ, Окружной Комиссар».

Я машинально передал документ мисс Венн. Она прочла его.

— Это свидетельство о браке вашей матери, — сказала она.

Он кивнул.

— Вы мисс Марджори Венн? Никогда раньше вас не видел, но знаю очень хорошо. Моя мать знала вашего отца. Они прибыли в наше селение больше двадцати лет назад, наши с вами отцы.

Я решил, что настал подходящий момент расспросить молодого человека о жизни Филда в Африке. Но тот не захотел говорить. Сообщил только, что Филд плохо обошелся с его матерью, а также, собрав несколько соседних племен, напал на селение и убил вождя, своего тестя.

Меня немного задело, что настоящий негр объявляет себя сыном белого человека, но мне хватило здравого смысла понять, что это одна из тех шуток, которые играет природа с теми, кто вступает в смешанный брак. Теперь стало понятно и то, почему Филд отсылал из дома слуг, ожидая приезда жены и сына.

Сначала я восхитился поступком человека, который так много сделал для своего цветного сына, однако, поразмыслив, сообразил, что ему ничего другого не оставалось. Не думаю, что жена его шантажировала, но сама возможность разглашения того факта, что почтенный джентльмен женат на негритянке, заставляла его достаточно щедро оплачивать ее молчание. Ведь он даже не мог развестись с нею или позволить ей подать на развод: это тотчас же вызвало бы шумный скандал. Я выложил свои соображения парню, и тот согласился, сообщив, что Филд предлагал его матери крупную сумму за то, чтобы она подала на развод, кажется, где-то в Бельгии. Но она, воспитанница католической миссии, и слышать не хотела о разводе.

Я проверил его реакцию на завещание, сообщив, что он практически не получит ничего, кроме тысячи фунтов. Но его удивило не это, а то, что ему вообще что-то досталось.

— А где умер мой отец? — неожиданно спросила мисс Венн.

Однако Джозеф Филд почти ничего не сказал о том, что произошло в Африке двадцать два года назад. Возможно, ему действительно было мало что известно, но я склонен считать, что он знал больше, чем готов был рассказать.

Зато он прояснил ситуацию относительно ссоры Филда и вождя тунов.

— Мой отец никак не мог определить местонахождение копей, поэтому раз за разом возвращался в селение и пытался его выведать снова и снова. А еще он пытался убедить Косулу, моего деда, отдать ему часть золотого клада, который хранился в селении. Косулу был верховным вождем, а золотой клад пополнялся в течение столетий. Именно для того, чтобы завладеть им, отец организовал нападение на поселок…

— Мой отец участвовал в нападении? — быстро спросила девушка.

— Нет, мисс Венн. К тому времени их пути уже разошлись. Ваш отец в то время проводил изыскания где-то еще. Он вернулся в селение, когда Косулу уже был ранен, и стал его выхаживать. А Джон Филд был очень разочарован тем, что ему не досталось золота. Он надеялся, что когда женится на моей матери, то сумеет завладеть золотым кладом. Мистер Венн в то время был уже очень болен. Мать говорила мне, что он собирался отправиться на побережье и вернуться назад, в так называемый цивилизованный мир… — я заметил, что он улыбнулся. — Но по пути на побережье ваш отец умер.

Я допросил его, стараясь уточнить, сколько раз они с матерью посещали Лоун-хаус, но ничего полезного мне узнать не удалось. Без приглашения они приезжали только однажды. Именно тогда Уиллс и вмешался, спасая женщину от охотничьего хлыста Филда.

В конце концов, мне осталось только записать имя и адрес молодого человека. Они с матерью жили на квартире в Бэйсуотере. Я предупредил его, что непременно загляну к ним в случае необходимости.

Когда он ушел, я спросил у девушки:

— Что вы думаете об этом?

Она покачала головой.

Мне показалось, что она выглядит грустной, и я удивился почему. Впрочем, женские эмоции меня никогда особенно не интересовали.

— Разве это не трагедия для бедного юноши? — наконец сказала она. — Чувствовать и вести себя как джентльмен, но в то же время быть негром…

Я объяснил ей, что негры, в сущности, не замечают цвета своей кожи, если они, конечно, настоящие негры. Только третьесортный ниггер позволит себе поддаться комплексу неполноценности и станет переживать из-за того, что отличается цветом кожи, к примеру, от человека, которого казнят на будущей неделе за то, что он перерезал горло собственной жене. Впрочем, белому человеку тоже вряд ли стоит расстраиваться, что он отличается по внешности от Поля Робсона.

Целый час после ухода Джозефа Джона Филда мы занимались не расследованием, а обсуждением этого молодого человека и той роли, которую он мог играть в произошедшем. Я сообщил девушке, что уже знал о том, что жена и сын покойного Филда находятся по соседству, и поставил ее в известность, откуда получил такие сведения. Когда я упомянул Гарри Терстона, она порозовела и начала торопливо говорить о его лодке.

— Вот что удивительно, — заметила она. — Мистер Филд всегда недолюбливал моторные лодки. Мне кажется, из-за того, что терпеть не мог, когда за ним, как он говорил, шпионят. Он почему-то считал, что Гарри тайком пробирается в Пруд, чтобы повидаться со мной.

— А часто вы с ним встречались? — спросил я.

— Он мой большой друг, — ответила она.

Забавно, что вам никогда не удастся получить от женщины прямой ответ на прямой вопрос. Однако тогда мне это не казалось таким уж важным, и я не стал настаивать на ответе.

Когда в следующий раз я встретил Джозефа на прогулке, то сообщил ему, что правда о семье Джона Филда обязательно всплывет в ходе судебного следствия. Но его это, похоже, не слишком расстроило. Стало ясно, что особой любви между ним и его отцом не было. Говоря о нем, он обычно называл его «Джон Филд». Я заметил, что случай с хлыстом засел занозой у него в голове, как, видимо, и другие подобные случаи, о которых он умалчивал.

Теперь стало понятно и то, почему Филд с таким предубеждением относился к Уиллсу: тот слишком много знал и, возможно, не забывал напоминать об этом. Думаю, жена Филда сообщила Уиллсу об их браке.

Внезапно у меня мелькнула одна мысль.

— Мисс Марджори, вы не против, если я задам вам один деликатный вопрос?

Она сказала, что не возражает, и я спросил, предлагал ли ей Филд выйти за него замуж.

— Три или четыре раза, — тихо ответила она.

Я не стал развивать эту тему, потому что не хотел причинять ей боль.

Из рассказа мисс Венн я сделал вывод, что Филд вел жизнь отшельника: он не знал никого по соседству и ни с кем не заводил дружбу.

— Мистер Восс приглашал его однажды на обед, но он отказался. Он пытался купить Хэйнторп…

— Дом мистера Восса?

Она кивнула.

— Он ненавидел всех, кто жил так близко от него и думал о том, чтобы построить дом на вершине холма Джоллибой. Через своего агента он даже предлагал мистеру Воссу очень крупную сумму за один только этот холм. Но его предложение было отвергнуто.

На сегодня пора было закругляться с делами. Восс предложил мне пожить у него, и, проводив молодую леди домой, я с помощью одного из моих людей, который разбирался в моторах, переправился через Пруд. Там меня уже ждал двухместный автомобиль, предоставленный Воссом в мое распоряжение. Хотя в моторных лодках я не разбираюсь, но машину водить умею.

По-моему, я уже говорил, что дом Восса стоит на узкой луговине, окруженной деревьями. Ширина ведущей к дому дороги едва позволяла проехать маленькому автомобилю. Небольшой отрезок дороги проходил по самой густой части рощи Тэдпоул. Едва я заехал туда, как в свете фар увидел, что к придорожной березе прижимается какая-то фигура. Полагая, что это кто-то из следопытов, я притормозил почти до скорости пешехода и крикнул:

— Вас подвезти?

Едва я произнес эти слова, как фигура выпрямилась и дважды выстрелила в меня.


Глава IV | Загадка железного алиби (сборник) | Глава VI