Для того чтобы разнообразить жизнь, мы стали больше гулять по городу, знакомясь с достопримечательностями Радуна и бытом его жителей. Пару раз мы ходили к озеру, лежащему у подножия горы Волтумерса. Такой горы я еще ни видал. Высоченная! Думаю, что это потухший вулкан. Уж больно правильная формы, и вершина срезана. Вечером, когда стемнеет, над горой появляется яркая звезда. Этакий голубой шар, дающий достаточно хорошее освещение, сравнимое со светом земной луны. Озеро, окаймленное редкими высокими деревьями и покрытыми травой холмами, при свете этой звезды производит ошеломляющее по своей красоте впечатление.

При свете местного солнца озеро приобретало синий насыщенный цвет. Купающихся я что-то не видел. Наверное, тут это не принято. Мы не рисковали выяснять. Чужой монастырь все же!

— «Немедленный ответ», «немедленный ответ»! А что я могу подвесить на этот ответ? — вопрошал Тимон, расхаживая по комнате. — Простенький «воздушный кулачок»? Или примитивный «защитный кокон»? Что можно подвесить достойного при пятом уровне Дара?

— Ну, почему? — Я развалился на кровати и развлекался тем, что создавал прохладный поток воздуха, которому научился у Кера. — «Воздушный кулак» у тебя, кстати, весьма неплох! Более того, ты научился делать его троистым. А это уже достижение! Насколько я знаю, троистость — это четвертый уровень. Растешь!

Тимон отмахнулся, но по лицу его было видно, что мое замечание ему понравилось. Вдруг Тимон насторожился, к чему-то прислушиваясь. Я мгновенно сел на кровати. Тимон сделал быстрый шаг к двери и рванул ее на себя. Через порог кувыркнулось тщедушное существо с обритой налысо головой и в потрепанном сарохе. Тимон быстро ногой задвинул в комнату то, что осталось за порогом, и закрыл дверь. Лязгнула рапира, вытаскиваемая из ножен. Клинок приставлен к горлу клиента. Обстановка для задушевной беседы создана.

— Тебе не рассказывали, что подслушивать под дверью — вредно для здоровья? — вежливо поинтересовался Тимон у прибывшего.

Прибывший испуганно таращился на Тимона, боясь пошевелиться и еще больше боясь открыть рот.

— Советую отвечать! — негромко добавил я. — А не то я смогу предложить тебе множество неприятных процедур на выбор. От прожаривания «огненным шаром» в моем исполнении до обработки головы палицей в исполнении того большого дяди, живущего на первом этаже. Предварительно можно устроить маленькое кровопускание. Наша боевая подруга не откажется от стаканчика-другого кровушки.

— Да тут стаканчик-другой и есть, — заметил Тимон, брезгливо рассматривая «шпиёна».

— Меня послали… — проблеял тщедушный.

— Я тебя сейчас тоже пошлю! — пообещал Тимон. — Только подальше. Давай отвечай! Кто, когда и зачем?

В дверь постучали. Я быстро накачал боевой пульсар в левую руку, нашаривая ножны с рапирой правой. Тимон тоже изготовился к встрече, поднимая левую руку в жесте, характерном для «воздушного кулака».

— Войдите! — доброжелательно сказал я.

Дверь медленно приоткрылась, и в щель просунулась рыжая голова Жереста. Быстро осмотрев обстановку и проникшись, Жерест втиснулся в щель и прикрыл за собой дверь. Я дезактивировал пульсар, на который пойманный таращился с откровенным ужасом, и махнул Жересту — присоединяйся!

— А я его заметил еще раньше! — с удовольствием наябедничал Жерест. — Но пока я раздумывал, чем его угостить, «ледяной иглой» или хорошим «воздушным пинком» в зад, он нырнул к вам в комнату.

— Нырнуть-то нырнул! А что толку, если он молчит, как гном на допросе? — осуждающе зарычал Тимон. — Ну, ничего! Это временно.

— Давай я начну! — предложил Жерест. — Я самый слабый по магии.

— Нет, Жерестик, тебя мы оставим на закуску, — возразил я. — Может, ты и самый слабый, зато заклинания у тебя самые извращенные. Никогда не знаешь, что у тебя может получиться в итоге.

— Да, я такой! — самодовольно согласился Жерест.

Дверь распахнулась, и на пороге нарисовался Тартак.

— Да что же это такое?! — возмутился Тимон. — Никаких условий для работы! Не комната, а проходной двор!

— Это что? — вместо ответа осведомился Тартак, рассматривая мученика.

— Это лазутчик, — разъяснил я. — Подслушивал, понимаешь, секретные сведения.

— Молчит? — деловито поинтересовался Тартак, подходя к дошедшему до последнего предела ужаса «лазутчику».

— Не успели расспросить, — посетовал я, — все время кто-нибудь в дверь ломится.

— Ага! — подтвердил Тимон. — Я не удивлюсь, если сейчас и Аранта прикатит.

— Не удивляйся, — согласилась Аранта, выходя из-за спины Тартака. — Так что, вы в течение часа не можете разговорить это несчастье?

— Какого часа?! — возмутился я. — Не успели мы его поймать, как сразу вы набежали!

Я посмотрел на пойманного с беспокойством, как бы его кондратий не хватил. Надо срочно налаживать взаимовыгодный успокоительный разговор.

— Так, малый. Тебя как зовут?

— Санар, — ответил тот, находясь на грани обморока.

— Санар… А как дальше?

— Куда дальше? — не понял «шпиён».

— Да не куда! Дальше как зовут? Санар ас…

— А дальше нет, — с некоторой печалью поделился Санар.

— Ладно, Санар, не бойся. Мы вообще-то не злые. Ты отвечаешь на наши вопросы и целый, я бы даже сказал, невредимый, выходишь из этой комнаты. Договорились?

Санар быстро закивал головой — договорились, мол.

— Только не ври! — предупредил сурово Тартак, похлопывая палицей по руке.

— Итак, Санар. Кто тебя послал?

Санар нахохлился, но ответил:

— Татоф ас Тутус.

— Что за Татоф такой? — удивленно спросил Тимон.

— Он благ! — объяснил Санар.

— Благ? Благой, что ли? — не понял Тартак.

— Точно благой, раз на нас наехать захотел! — буркнул Жерест.

— Нет-нет, — заспешил Санар, — благ — это благородный.

— А ты из каких? — заинтересовался я. Впрочем, я и так видел из каких, но мне нужна была формулировка.

— Я — прост, — печально выдал информацию Санар.

— Весьма прост, раз за нами наблюдать согласился, — продолжал Жерест выдавать комментарии.

— Не-е-э! — протянуло это чудо. — Он обещал, что меня больше бить не будут.

Я поперхнулся. Санар имел такой вид, что создавалось впечатление, будто его одним чихом перешибить можно. Бить его — себя не уважать! Мы-то его просто припугнули, чтобы все рассказал.

— Да кто он-то? — жестко сказал я. — Мыслеобраз брось!

По пустым глазам Санара я понял, что мыслеобраз для него все равно что синхрофазотрон.

— Да чему же вас тут учат?! — воскликнула Аранта.

— Дисциплине! — браво отрапортовал Санар. После чего немного подумал и добавил: — Послушанию.

— Куктун знает что! — возмутился Жерест. — И это называется Академия?

— Спокойнее, Жерест! — распорядился я. — Здесь свои законы. Не нам их менять.

— А я бы все-таки попробовал, — флегматично заметил Тартак.

— Вернемся к нашим баранам. Вернее к барану. А еще точнее, к козлу, то есть неизвестному доброжелателю, решившему прекратить избиение этого милого парня по имени Санар! — решил я и, обращаясь к Санару, терпеливо заговорил: — Представь себе его, а потом попытайся толкнуть его образ, мысленно, мне. Понял?

Санар кивнул, поежился и закрыл глаза. На его лице отразилось напряжение. Кое-что я все-таки от него получил. Образ был неясен, размыт, но я все же узнал его!

— Люди, — громко сказал я, — да это же тот толстяк, которого Жерест левитировать в направлении туалета научил!

— Ну-ну! — довольно проурчал Тартак. — Это очень даже хорошо! Чур, я буду с ним разговаривать!

— Бросим на пальцах, — заспорил Тимон.

— Потом решим! — остановил их я. — Санар, ты есть хочешь?

Санар закивал головой, как китайский болванчик. Я протянул ему порцию мороженого. Не бог весть что, но ничего другого в данный момент я достать не смог. Ну, не шампанское же ему предлагать?