ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЯТАЯ
Последняя свеча догорела, пока он спал, Богорад Третий проснулся в полной темноте.
Несколько минут ему понадобилось, чтобы взять себя в руки и понять, что он не ослеп и всего лишь обречен какое-то время посидеть в абсолютном мраке. Гораздо серьезнее было другое — после того как его навестил призрак далекого предка, никто не вспоминал о заключенном короле. Богорад хотел есть и пить. По его расчетам, он сидел в тюрьме больше суток, и за все это время ему ни разу не принесли даже кружки воды. Интересно, сколько времени человек может прожить без воды и пищи? А не все ли равно? В полной темноте практически невозможно определить, сколько прошло времени. Так что ему оставалось только смириться и ждать конца.
И он ждал. Король не поверил своим ушам, когда услышал скрежет поворачиваемого ключа.
Свет ворвался в камеру вместе с человеком, несшим факел, и пленник невольно заслонился рукой.
— Ну наконец-то! — воскликнул он. — Что происходит? Я хотел бы…
Вместо ответа человек набросился на него с мечом.
Король увернулся, откатился в темноту камеры, запнулся обо что-то — кажется, ведро для отправления нужды — и кинулся к дверям, благо убийца так торопился, что не запер их. Он услышал за спиной свист рассекающего воздух лезвия, ощутил холодок и шарахнулся в сторону, опять цепляясь за что-то и едва не падая. Какая удача, что на нем нет цепей!
Король уже был у выхода, когда убийца произнес несколько слов, и Богорад почувствовал, что руки и ноги отказываются ему служить. Он упал на колени, рванулся вперед всем телом, успел в самый последний миг перевалиться через порог и покатился по полу коридора, стремясь оставить между собой и убийцей как можно большее расстояние. Однако тот выскочил следом и, уже стоя на пороге, промолвил еще несколько слов. Король замер на полу в полной неподвижности. Здесь было немного светлее, горели факелы, и он смог разглядеть лицо своего убийцы.
— Не советую так торопиться, — мягко произнес кто-то рядом.
Призрак Хьюга Косоглазого возник возле правого плеча сэра Бравлина и попытался перехватить его запястье. Тот отмахнулся мечом — король зажмурился, потому что лезвие мазнуло его практически по носу, — и в следующий миг откуда-то полезли духи. Похожие на белые тени или клочья тумана, лишенные лиц и глаз, они облепили призрак, окутали его словно коконом.
— Держитесь, — только и успел произнести тот, прежде чем скрылся среди них.
Король открыл глаза. Не дело монарху умирать с закрытыми глазами и молить о пощаде. Его предки слишком часто становились жертвами покушений, подолгу вели войны, наравне со своими генералами рискуя жизнью, и то, что он не вел войн, не сделало его слабым и мягким.
Вдруг ярко-синяя молния, пролетев по воздуху, ударила в меч, сила удара была такова, что меч вырвало из руки, и он отлетел к стене. Сэр Бравлин выругался, выдернул из-за пояса кривой нож. Но вместо того чтобы схватить поверженного короля за волосы и перерезать ему горло, он полоснул себя по запястью и выкрикнул несколько коротких слов.
Парализованный, валяющийся на полу король не мог повернуть голову и не видел, что произошло, но только-только вбежавшие в коридор Терибальд, сэр Годован и Керагаст застыли на лестнице, невольно мешая остальным присоединиться к ним. Где-то пыхтел и пихался Лейр, пытаясь раздвинуть стоявших плечом к плечу Теофраста и сэра Годфруа. Бальтазар торопливо превращался в змею, чтобы протиснуться под ногами у людей. Заверещал Нямка.
— Что это? — выдохнул сэр Годован.
Повинуясь магии сэра Бравлина, на них шел труп сэра Родавона. Двуручный меч тот держал в руках так легко, словно он ничего не весил. Лучший мечник Ордена подошел несколько скованной, но еще уверенной походкой и встал, закрывая собой сэра Бравлина, склонившегося над королем.
— Убей их! — произнес тот, и труп поднял меч.
Не сговариваясь, сэр Годован и Керагаст шагнули вперед, атакуя с двух сторон. Они спешили — королю оставалось жить считанные секунды, — но даже после смерти сэр Родавон оставался лучшим бойцом Ордена. Он легко отшвырнул Великого магистра и скрестил оружие с Керагастом. Несколько взмахов меча — и молодой рыцарь отлетел в сторону, едва не ударившись о стену. Его тут же сменил сэр Годован, но безрезультатно. Из-за спин сражавшихся было видно, как сэр Бравлин склонился над парализованным королем и схватил его за горло.
— Да дайте же пройти! — пыхтел сзади Лейр. — Я тоже хочу посмотреть!
Упав на четвереньки, он прополз между ногами Теофраста, лорда Годфруа и Терибальда с Бальтазаром, оказался в первых рядах и всплеснул руками с восторгом зрителя, очарованного невиданным зрелищем:
— Мама дорогая! Ходячий мертвец! Живой!
Лорд Годфруа бросил на приемного сына многозначительный взгляд, но ничего не сказал.
— А что он делает? Почему он двигается? — Желая немедленно получить ответ, юноша подергал Терибальда за рукав. — А как это сделать?
— Не мешай! — Терибальд пытался сосредоточиться и «дотянуться» до сэра Бравлина.
— А чего? Я только спросил! — обиделся Лейр. — Кто это хоть такой?
Ответ на этот вопрос пришел с неожиданной стороны. Оставленный без присмотра, Тизамар не покинул здания. Все произошло так быстро, что он остался стоять, понурившись и горюя о собственной участи. А услышав звон мечей и крики битвы, машинально поднял голову и всмотрелся в сражавшихся. Лицо его дрогнуло.
— Сэр Родавон? Нет!
Разметав зрителей, он ворвался в коридор и кинулся к ходячему мертвецу.
— Нет! Не делай этого!
— Стой! Куда?
Но Тизамар уже был возле трупа, он поднырнул под летящий в голову сэра Годована меч, обхватил тело руками, приник к груди мертвеца. От неожиданного толчка тот не устоял. Лишенное души тело покачнулось, потом вздрогнуло и чуть не подпрыгнуло, когда выпрямившийся Керагаст сзади всадил в него меч. Острое лезвие вышло из груди сэра Родавона, чудом не задев Тизамара.
Мертвец покачнулся, потерял равновесие. Тизамар вскрикнул, схватился за него и попытался удержать от падения.
— Пригнись! — крикнул сэр Годован.
Лезвие его меча описало дугу и врезалось в плечо мертвеца, отсекая его голову вместе с шеей. Тизамар закричал, словно это он получил смертельную рану. Керагаст, упершись ногой, выдернул меч из трупа и рубанул по правой руке мертвеца, отсекая ее от тела. Сэр Годован за шиворот, как котенка, отшвырнул прочь Тизамара, все еще цеплявшегося за наполовину расчлененное тело, и нанес последний удар, подсекая одну из ног трупа.
Обезглавленное тело упало на пол. Золотые искры пробегали по нему, заставляя его биться в последних судорогах, но на него уже никто не обращал внимания. Керагаст, оказавшийся ближе всех к сэру Бравлину и поверженному им королю, повернулся, услышав предсмертный хрип, и замер, вытаращив глаза.
Точно так же замер и сэр Бравлин, глядя на скелет, между ребер которого торчал его кривой нож, который только что был нацелен в горло короля.
— Привет! — жизнерадостно клацнул тот челюстями и сделал попытку подмигнуть одной глазницей. — Здорово я придумал?
Король Богорад закрыл глаза, решив, что сошел с ума от пережитого. Призраки, ходячие мертвецы, говорящие скелеты!..
Сэр Бравлин зарычал, пытаясь выдернуть нож из ребер Калидора, но тот шутливо погрозил ему пальцем:
— Ничего не получится! Не ты первый!
— Да я т-тебя… — прохрипел Бравлин, отпихивая скелет в сторону. Гремя костями, тот откатился, и сэр Бравлин взвыл от боли — нож остался между его ребер, и магистр-маг, до последнего не отпускавший ножа, вывихнул себе запястье. — Смолкни… навеки! — прохрипел он, но, прежде чем успел произнести еще хоть слово, к нему бросились сразу все — Керагаст, сэр Годован, Терибальд, Лейр.
— Будьте вы… хр-р — р…
Сразу два меча вонзились в его тело, и он захрипел, заваливаясь на бок.
— Все назад! — гаркнул Терибальд, отталкивая Керагаста. — Он сейчас…
— Ложись! — первым сообразил Лейр, падая поперек королевского живота.
Богорад взвыл от боли, когда локоть юноши врезался ему в грудину. Воздух над ними вспыхнул. Горячая волна прошла до стен, отразилась и… растаяла, рассыпавшись искрами, как настоящая речная волна рассыпается, встретив на пути утес.
Терибальд медленно опустил руки. Пальцы ныли, плечи — тоже, словно он весь день без устали махал молотом в кузнице.
Сзади кто-то обнял его за плечи.
— Ты молодец, сын, — тихо сказал лорд Годфруа. — У тебя получилось.
— Я же защищал диплом по теоретической магии, — негромко произнес Терибальд и тихо улыбнулся. — Ты помнишь, как пытался завалить меня дополнительными вопросами?
— И ведь не зря! — улыбнулся в ответ лорд Годфруа.
— Что? — послышался голос Лейра, так и лежавшего ничком и обхватившего голову руками. — Уже все кончилось?
— Да. Можешь открыть глаза и встать!
— Ням! — уверенно сказал кто-то рядом.
Юноша завозился, пытаясь встать, и въехал локтем во что-то мягкое. Послышался стон.
— Ваше величество! — мигом вспомнили все о короле Богораде, который оказался в самом низу. — С вами все в порядке?
— Почти, — простонал король, чувствуя, как начинают болеть онемевшие в результате парализующего заклинания и теперь постепенно оттаивающие мышцы. — Мне может кто-нибудь все объяснить?
Эвлария вздохнула спокойно. Мятеж подавили, законный король занял свое место на троне, мятежники были либо убиты, либо ожидали суда. Но радости не было.
В своих покоях, запершись, рыдала королева Алипейда, вместе со свекровью оплакивая смерть маленького сына, принца Гертикса. Сам король какое-то время держался, принимая от подданных соболезнования, но, когда ему в двадцатый раз за день напомнили о «тяжелой утрате в связи со смертью обожаемого наследника», не выдержал и удалился в свои покои. Именно там он и продолжил заниматься делами — смерть смертью, но жизнь продолжается. Королю нужно было заняться чем-нибудь важным, чтобы перестать думать о ребенке, которого больше нет.
Сейчас он сидел в окружении людей, которые ни разу не сказали ему о постигшем его горе, поскольку были заняты своими проблемами.
В нише одного из окон удобно расположились два человека, похожие друг на друга как братья-близнецы — только один был призраком, а другой состоял из плоти и крови. Лорд Годфруа и призрак Хьюга Косоглазого уединились, чтобы вдоволь наговориться. Предметом их беседы было звание Хранителя и перезахоронение праха призрака, поскольку именно извлечение оного из могилы девяносто лет тому назад и привело к нынешним событиям.
— К сожалению, я ничего не могу поделать, — разводил руками Хьюг Косоглазый. — Договор был заключен однажды, упразднение Хранителя повлечет за собой его аннулирование. Тогда страна опять окажется в том же состоянии, в каком была семьсот лет назад, когда я еще был жив. Будучи призраком, я уже не смогу принимать активное участие в усмирении демонов, а среди моих потомков нет никого, на кого я мог бы положиться.
— А Лейр? У него потенциал…
— У него немного не тот потенциал! Он не маг, он просто нейтрализует всю магию, которая творится вокруг, но сам создать ничего не может.
— Только не говори этого мальчишке! Он уверен, что сам вызвал дракона!
— Это совпадение. Нимтуронг давно искал способа вернуться в обитаемый мир. И возможно, это к лучшему. Но, как бы там ни было, нашей проблемы это не решит!
— Значит, кто-то по-прежнему должен жить в замке? — уточнил лорд Годфруа.
— Непременно. Причем кто-то, в чьих жилах течет кровь Арманзора-близнеца!
— Хм, не знаю… Нас осталось так мало… — Какое-то время лорд Годфруа подсчитывал на пальцах и что-то шептал. — Скажу откровенно, я не могу положиться ни на кого из своих братьев и кузенов, не говоря уже о племянниках. Разве что…
Он огляделся, легко выискивая взглядом великана Теофраста. Тот топтался в сторонке, стараясь занимать как можно меньше места. Рядом с ним отирался дракончик — только что Теофраст задел локтем и превратил в груду осколков фарфоровую вазу, которую тут же употребил в пищу маленький зверек, теперь Нямка ждал, когда же великан сломает или разобьет что-нибудь еще.
— Нет, — без слов понял его Хьюг Косоглазый. — Силен, могуч, но не слишком умен. Он будет исполнять свои обязанности механически, без души, что наверняка оставит для желающих нарушить договор лазейку. Его придется постоянно контролировать.
— Кроме того, — к брату подошел Бальтазар, — Теофраст мечтает посмотреть мир, дальние страны и совершить кучу подвигов. Конечно, он какое-то время посидит в замке, но сбежит оттуда, если ему покажется, что все в порядке. Дескать, я только туда и обратно — совершу подвиг и сразу назад.
Две пары совершенно одинаковых глаз уставились на него с одинаковым интересом.
— Вы чего? — попятился Бальтазар.
— Ничего, — ответил лорд Годфруа и переглянулся с Хьюгом.
— А что? — протянул тот. — Очень может быть!
— Вы о чем? — занервничал Бальтазар.
— О новом Хранителе. Ты ведь не откажешься мне помочь? Тебе все равно надо будет где-то жить, когда все тут закончится. Домой-то ты вряд ли вернешься?
Бальтазар какое-то время рассматривал свои руки в перчатках.
— Только у меня два условия, — наконец сказал он. — Первое — я задержусь там всего на пятнадцать лет и второе — около замка, кажется, есть деревенька? Я бы хотел набрать новый штат замковой прислуги — ну там пару пажей, секретаря, оруженосца посимпатичнее…
— И это все? — хохотнул лорд Годфруа. — Братец, ты неисправим! Будь по-твоему!
Возле другого окна ситуация складывалась противоположная. Два молодых человека, совершенно одинаковых, если не считать кое-каких мелочей вроде цвета глаз и длины волос, косились взглядом по сторонам и иногда посматривали друг на друга. Оба несколько раз порывались заговорить и несколько раз смолкали, не зная, с чего начать. Оба невольно прислушивались к разговору старших.
— Ушам не верю! — тихо воскликнул Терибальд, услышав последние слова лорда Годфруа. — Он согласился! Этот замок — ужасное место! Я прожил там два с половиной месяца и думал, что либо сойду с ума, либо сопьюсь! Я потому и согласился приехать ко двору, что мне казалось: хуже, чем там, уже не будет!
— А по-моему, миленькое местечко, — пожал плечами Лейр. — Мне понравилось. Там столько всего интересного… И бабушка у тебя такая общительная старушка.
— Ты с нею разговаривал?
— Ага. Она, кажется, была единственной, кто нас не перепутал.
— Да уж. — Терибальд покосился на Лейра. — Мы так похожи! Если бы мне кто-нибудь сказал, что у меня есть брат-близнец…
— Ну вообще-то мы не близнецы, но твой отец собирается жениться на моей матери, — счел нужным сообщить Лейр. — Тогда мы точно станем братьями!.. Знаешь, — он в свой черед пристальнее оглядел Терибальда, — жаль, что мы не встретились раньше. Мы бы таких дел с тобой натворили!
— Да уж, — прыснул молодой человек, вспомнив о том, как его перепутали с этим юношей при дворе.
Они расхохотались, думая каждый о своем, и заговорили разом, перебивая друг друга и пересказывая свои приключения. Вошедший в эту минуту сэр Годован с неудовольствием посмотрел на веселящуюся парочку. Во дворце траур, придворные ходят на цыпочках, слуги как в воду опущенные, и только эти два ненормальных заливаются хохотом как ни в чем не бывало! Кстати, кто из них его племянник?
Великий магистр попытался решить этот вопрос самым простым способом.
— Лейр! — крикнул он.
Оба весельчака разом повернулись в его сторону.
— Да, дядя? — откликнулись они хором и, переглянувшись, захохотали в полный голос.
— Как вам не стыдно! — Сэр Годован подошел ближе. — Его величество и с ним все нормальные люди скорбят о смерти принца Гертикса, а вы…
— Не надо, магистр, — внезапно вмешался король, который воспользовался случаем, чтобы просмотреть кое-какие документы. — Их смех напомнил мне о том, что жизнь все-таки продолжается…
— И, ваше величество, разрешите дать вам совет, — отлепился от подоконника лорд Годфруа. — В свое время я пережил примерно то же самое, что и вы. У меня были жена и дети-близнецы, сын и дочь. Они погибли. Все трое. Через некоторое время, когда боль немного притупилась, я женился снова, и у меня появился Терибальд. Так и вы — попробуйте попытать счастья второй раз. Вы еще молоды, а с появлением нового Хранителя будете надежно застрахованы от повторения инцидента.
— Благодарю вас, милорд, — вздохнул король. — Я постараюсь последовать вашему совету… Сэр Годован, у вас ко мне какое-то дело? Или вы пришли сюда в поисках вашего племянника?
Великий магистр оглянулся на двух молодых людей, которые уставились на него одинаковыми глазами. И пускай глаза у одного были серые, а у другого — голубые, кто из них кто? Вчера, когда один был наряжен в одежду орденского послушника, сэр Годован еще как-то их различал, но сегодня оба переоделись, ухитрившись выбрать практически одинаковые туники и штаны. Оба были без оружия, только с парадными кинжалами, которые мог носить при дворе любой приближенный к королю человек. Не станешь же спрашивать напрямую, кто из них кто. Он один раз уже ошибся, приняв за Лейра этого… как его… ну сына мага! И сэр Годован решительно помотал головой:
— Нет, милорд, у меня нет пока дел к племяннику, хотя не скрою, я хотел бы с ним побеседовать позже. Я пришел к вам для того, чтобы вы лично решили судьбу одного из заговорщиков. Вот. — Вынув из-за пояса, он протянул королю несколько исписанных листов пергамента.
Тот быстро пробежал их глазами.
— Брат Тизамар, — произнес он. — Это имя мне знакомо. Что он сделал?
— Ничего особенного. Важнее другое — что он собирался сделать!
— Вот как? — Король внимательнее вчитался в строки. — Ах вот оно что… Я хочу его видеть!
— Нет ничего проще, ваше величество. Он здесь! — И Великий хлопнул в ладоши.
На этот звук распахнулись боковые двери, и в сопровождении четырех рыцарей-охранников в кабинет короля вступил Тизамар. Вместо одежды младшего рыцаря он был в простой серой тунике и некрашеных шерстяных штанах. Ножные кандалы с него сняли, но руки оставались скованы. Сопровождал охранников Керагаст, рыцарь сразу нашел глазами Терибальда и еле заметно ему кивнул. Девушка-суккуб по имени Линна пострадала в недавней битве, но благодаря зелью, которое накануне сварил для нее Терибальд, должна была поправиться.
Король вгляделся в заключенного и всплеснул руками:
— А ведь я вас знаю! Это вы отличились при нападении пещерных морл и даже собственноручно зарубили одного из них! Вы смелый молодой человек, я хотел вас наградить… Сэр Годован, этот молодой рыцарь спас мне жизнь…
— И собирался занять ваше место на троне, — жестко поправил Великий магистр. — Вернее, это ему сэр Бравлин отводил роль марионетки в короне в том случае, если мятеж закончится удачей.
— Его вина доказана? — каким-то странным голосом спросил король.
— Он признался во всем сразу, нам даже не пришлось применять особые способы.
— Вы раскаиваетесь? — Богорад Третий пытливо вгляделся в лицо заключенного.
— Да, сэр, — негромко произнес тот, глядя в пол.
— Что ж, я рассмотрю ваше дело подробнее, но пока не вижу причин отменять то наказание, какое назначил вам Великий магистр. Вечное изгнание из Эвларии. Согласитесь, это лучше, чем тюрьма или казнь.
— Я согласен, — Тизамар опустился на одно колено, — только у меня одна просьба.
— В чем дело?
— Разрешите присутствовать на похоронах отца. Пышные похороны наследника и других жертв мятежа должны были состояться послезавтра.
— У вас умер отец? — участливо спросил король Богорад. — Когда? Кто он?
Этот вопрос был задан Великому магистру, и сэр Годован пожал плечами:
— Согласно документам, Тизамар незаконнорожденный. Его отец…
— Моим отцом был сэр Родавон, — глядя в пол, произнес Тизамар.
— Не может быть! — чуть ли не хором воскликнули король, Великий магистр и Керагаст.
— Он не мог жениться на моей матери, поскольку с отрочества считался братом Ордена, — негромко сообщил Тизамар. — И был против того, чтобы я стал рыцарем-щитоносцем. Он хотел, чтобы я прожил другую жизнь, не как… остальные. И когда сэр Бравлин предложил… это, он отказался…
— Тогда-то магистр магии его и убил, — нарушил молчание Терибальд. — Он боялся, что ваш отец, то есть принц крови, откажется проливать кровь своих родственников. Но ему очень нужен был кто-то из королевского рода, чтобы все выглядело как можно естественнее. Не понимаю только, почему он не выставил свою кандидатуру. Керагаст, помнишь, мы нашли в его кабинете генеалогическое древо? Бравлин тоже был потомком принцев крови, правда дальним…
«Ага, — сказал сам себе сэр Годован, — значит, тот, справа, и есть мой племянник. А этот, левый, самозванец! Только бы они не поменялись местами!»
Король с хрустом смял пергамент, испытывая желание что-нибудь сокрушить, порвать или разбить, чтобы дать выход эмоциям. Впервые в жизни он не знал, что делать с обуревавшими его чувствами. К такому его не готовили.
— Вы знали о вашем происхождении? — негромко спросил он.
— Да, милорд. — Тизамар по-прежнему не поднимал глаз. — Когда я пришел в Орден, отец открыл мне правду. Он надеялся, что это меня отрезвит, но я возразил, что у нашего рода все равно нет другого будущего, а так я по крайней мере смогу быть полезен стране и короне.
Король повертел пергамент, не зная, куда его девать. С одной стороны, важный документ, а с другой — он ему сейчас так мешал! В конце концов он положил его на край стола.
— Встаньте, Тизамар… сэр Тизамар, — произнес он. — То есть… наверное, мне стоит называть вас кузеном?
— Здорово, — фыркнул Лейр. — Как много, оказывается, у вас кузенов! Терибальд, я, потом еще…
Пользуясь моментом, сэр Годован крепко схватил юношу за локоть и дал себе слово, что не выпустит племянника из рук, прежде чем решит все вопросы.
— А с вами, молодой человек, мы поговорим позже и отдельно, — прошептал он ему на ухо.
— Ой, только не надо меня пугать тем, что матушка написала вам, будто я сбежал из-под венца, — громким шепотом ответил Лейр. — Я не смогу жениться на кузине Сорель, потому что уже дал слово другой девушке. Она, между прочим, принцесса!
При упоминании этого титула встрепенулись сразу двое.
— Принцесса? — воскликнули король Богорад и Терибальд.
— Леди Трель, принцесса свиллов, — выпятил грудь Лейр. — Я спас ее, и она согласилась выйти за меня замуж. Я пока оставил ее в замке лорда Годфруа, чтобы не тащить в такую даль. Она самая красивая девушка во всем Холмогорье, и, когда я привезу ее в столицу, вы, кузен, поймете, что я был прав.
Король вздрогнул, когда услышал обращение «кузен».
— Жаль, — признался он. — Я-то надеялся, что вы говорите о моей сестре, принцессе Юне Эвларийской. Она пропала без следа и…
Растолкав всех, Терибальд встал перед королем на колени.
— Ваше величество, — воскликнул он, — я обманул вас всех, я назвался чужим именем и под этим именем проник во дворец. Я притворялся вашим родственником, и вы вправе презирать и ненавидеть меня. Клянусь, что я сделал это не нарочно, просто ваш гонец перепутал адреса и доставил ваше письмо в другой черный замок. Клянусь вам, мои помыслы были чисты, и, чтобы доказать это, я готов хоть сейчас отправиться на поиски вашей сестры, потому, что я люблю принцессу Юну!
— Опаньки, — присвистнул Лейр и подергал сэра Годована за рукав, — дядюшка, если они поженятся, здесь все будут королевскими родственниками!
Керагаст покачал головой — из присутствующих он единственный не был связан кровным родством ни с кем.
— Я тебя выпорю, — проникновенно пообещал Великий магистр. — Если бы не ты…
— Во-первых, если бы не я, ничего бы этого не было, — сладко улыбнулся Лейр. — А во-вторых, у меня скоро будет новый отец, так что пороть меня есть кому!
Король положил руки на плечи Терибальда.
— Поезжайте, сэр, — произнес он. — И если ваши поиски увенчаются успехом, я…
— Ха! — снова вылез Лейр. — Можете считать, кузен, что они уже увенчались! Мы знаем, где принцесса Юна.
— Где? — Терибальд вскочил одним прыжком, как зверь.
— В замке, — любезно пояснил лорд Годфруа. — Вместе с невестой Лейра.
— Ваше величество, — рванувшись к дверям, Терибальд резко затормозил и проехался по полу на каблуках, — вы позволите? Я должен ехать! Я скоро! Простите!
Последнее слово он выкрикнул уже из-за дверей, сломя голову кинувшись к выходу.
— Все со всем разобрались? — Лейр физически не мог долго молчать. — Тогда мы, пожалуй, пойдем. Мне еще дракона кормить… Нямка! Нямочка! Что ты жуешь? Немедленно плюнь бяку!
Он с трудом вырвал из пасти маленького зверька изжеванный клочок пергамента и заслужил полный боли и обиды взгляд голодного ребенка, у которого отняли последнюю краюшку.
— Что это? — Лейр, брезгливо поморщившись, развернул мокрый от слюны клочок: — «С моих слов записано вер…» Ерунда какая-то. На, доедай и не смотри на меня такими глазами! Что я, изверг какой — ребенка обкрадывать!
— Протокол! — воскликнул сэр Годован. — Ваше величество, он сожрал документы!
— Ням! — воинственно заявил дракончик, прячась за Лейра.
— Он голодный! — выпятил грудь Лейр Косоглазый, защищая своего питомца. — Со всеми этими хлопотами его забыли покормить, а ест он все подряд и непрерывно! Он же еще маленький!
— Нэ-нэ-нэ! — высунулся из-за колена Лейра маленький зверек, показывая язык.
— Он еще и дразнится! — взвыл сэр Годован. — Ну, Лейр! Ну держись! Займусь я твоим воспитанием!
— Сэр, — холодно произнес лорд Годфруа, — как его приемный отец я заявляю, что отныне именно я буду заниматься делами моего пасынка!.. Ваше величество, — он оглянулся на короля, — разрешите откланяться. Нам надо срочно ненадолго вернуться в замок. Место Хранителя не должно пустовать. Кроме того, мне еще следует сделать предложение его матери. Обещаю, что как можно скорее отправлю к вам вашу сестру и… м-м… ее спасителя. Лейр?
— Идем-идем, — откликнулся тот, ловя дракончика за поводок. — Пока, кузен! Еще увидимся!
Как-то так получилось, что Богорад и Тизамар остались наедине. Король исподтишка бросал на бывшего рыцаря заинтересованные взгляды, и однажды тот поднял глаза. Оба смутились, как мальчишки, застукавшие друг друга за неприличным делом.
— Сэр Тизамир, — бросившись как в омут головой, со вздохом начал король, — или мне стоит называть вас кузеном?.. документы уничтожены и…
— Не беспокойтесь я уеду, — вздохнул бывший рыцарь. — Мир велик. Думаю, что где-нибудь продам свой меч и действительно проживу другую жизнь, чем мои предки.
Может быть не стоит? То есть я хочу сказать… вы видели тут этих двух… двух Лейров? Насколько я понял, тот второй, тоже удачно вписался в семью своего двойника… В общем, а что если вам в самом деле попытаться прожить другую жизнь? Не такую, какую вели мой дядя и все остальные?
— Не понимаю, — пожал плечами Тизамир.
— Давайте я сейчас распоряжусь, чтобы с вас сняли кандалы, нам принесут вина, и мы побеседуем как два кузена, — предложил Богорад Третий. — Как знать, может быть жизнь принца крови и моего наместика вам понравися гораздо больше?
Тезамир несмело улыбнулся, за его спиной сэр Годован делал королю отчаянные знаки, но его величество отмахнулся. Он наконец-то почувствовал себя в безопасности