Глава 34

Полночь давно миновала, когда Шариф вошел в спальню. Сквозь белый шелк импровизированного потолка проникал яркий лунный свет. Тэмпл хорошо видела шейха. Он стоял возле кровати, расстегивал рубашку и вопросительно поглядывал на нее. Приняв решение сбежать, Тэмпл думала, что было бы верхом лицемерия заниматься с ним любовью. Она сделала вид, что спит. Шариф раздевался осторожно, стараясь не шуметь. Он не хотел беспокоить ее. Движения его были точны и неторопливы. Сложив одежду, он замер возле кровати, совершенно обнаженный. Глядя на это прекрасное мужское тело, Тэмпл поняла, что должна отдаться Шарифу в последний раз и в последний раз испытать мужскую любовь. Она уже пожалела, что притворилась спящей. Теперь она мечтала о том, чтобы он нырнул в постель и обнял ее.

Но Шариф осторожно накрылся шелковой простыней, растянулся далеко от Тэмпл, подложил руки под голову и принялся размышлять о чем-то, не глядя на нее. Повернув голову, Тэмпл посмотрела на возлюбленного и заметила, что на лбу Шарифа блестят капельки пота. Только теперь она почувствовала, что в спальне очень жарко. Видимо, ветер изменил направление или вовсе утих.

Было очень тихо. Очень спокойно. Очень жарко.

Прошли долгие, напряженные секунды.

Сердце подсказывало. Тэмпл, что ей надо по-прежнему притворяться спящей, но это значило бы, что она никогда больше не познает этого таинственного мужчину.

Не зная, в настроении ли он заняться с ней любовью, Тэмпл тем не менее начала медленно подвигаться к Шарифу.

Коснувшись коленом его ноги, Тэмпл повернулась на бок, приподнялась, перенесла вес тела на локоть и положила свою вздрагивающую руку на грудь Шарифа.

— Шариф, я не могу уснуть.

Она перекинула ногу за его тело, села на колени и почувствовала животом его живот. Тэмпл наклонилась и поцеловала Шарифа в грудь.

— Сегодня очень жарко. Просто невыносимо. — Она коснулась губами его коричневого соска. — Мне бы хотелось, чтобы, кроме нас, в лагере никого не было. Тогда мы могли бы выскочить и окунуться в водоем.

Шариф выпростал руки из-под головы. Тэмпл с надеждой посмотрела на него. Он взял ее лицо в свои ладони, поцеловал и сказал:

— Я знаю место, где мы сможем освежиться. Одевайся.

— Но у меня нет одежды.

Шейх ухмыльнулся.

— Я одолжу тебе свою рубашку.

Десять минут спустя двое молодых людей скакали на Бандите по пустыне к оазису, известному одному только шейху. Тэмпл, в длинной рубашке Шарифа, сидела спиной по ходу движения, лицом к шейху. Волосы ее развевались по ветру. Шарифа она держала двумя руками за шею. Влюбленные обнимались и целовались, возбуждая друг друга. Насладившись поцелуями, Шариф попросил:

— Сними рубашку.

Тэмпл повела плечом, и широкий ворот рубашки сполз с ее плеч, тогда Шариф потянул за рукава, и Тэмпл осталась сидеть обнаженной. Поцелуи становились все горячее, ласки требовательнее. Очень скоро оба поняли, что им не дождаться, когда они доберутся до оазиса. После одного долгого, глубокого поцелуя Шариф заглянул в изумрудные глаза возлюбленной и прошептал:

— Я хочу тебя.

— А я тебя.

— Сейчас же.

Тэмпл в растерянности оглянулась.

— Но здесь нет места, чтобы мы… ничего, кроме песка.

— На спине у Бандита достаточно места.

— Это несерьезно.

Словно подслушав их разговор. Бандит перешел на шаг. Тэмпл обвила Шарифа ногами.

— А теперь расстегни мне брюки.

Тэмпл не пришлось долго упрашивать. Брюки распахнулись, и жаждущая плоть вырвалась наружу. Тэмпл нежно, как флейту, взяла в руки знак мужского достоинства Шарифа.

Он потянулся к ее бедрам, слегка приподнял возлюбленную и насадил ее на себя, как на вертел.

— Нэкседил, — прошептал Шариф, — люби меня, Давай любить друг друга. Люби меня по-разному. Я хочу снова и снова входить в тебя. Люби меня, Тэмпл, люби меня.

Его страстные слова и тело, полное любви, обострили ее чувства. Тэмпл захотелось вознести его к высотам страсти, доказать свою женскую силу.

— Не сомневайся, Шариф, — пообещала она. — Ты почувствуешь то, что не чувствовал никто до тебя. Я буду любить тебя такими способами, до которых не додумалась еще ни одна женщина. До завтрашнего утра ты весь до капельки принадлежишь мне. Шариф, растворись во мне. Растворись в моей пылающей любви. Прими ее, дорогой. Возьми ее всю. Она принадлежит тебе, и только тебе.

Тэмпл обхватила его виски и крепко поцеловали возлюбленного в губы. Потом она принялась целовать его утонченно, проводя язычком по ребристой поверхности неба, втягивая в себя его губы, то верхнюю, то нижнюю, при этом не забывая совершать круговые движения бедрами, заставляя Шарифа стонать от предвкушения того, что последует дальше.

Любовники бесстыдно предавались грешному чувству на широкой спине белого жеребца, покуда он медленно двигался к заветному оазису. Трудно сказать, они ли вошли в ритм движений коня, или он ощутил ритм их любви, но все трое прекрасно чувствовали друг друга. Когда движения мужчины и женщины на спине выносливого животного участились, жеребец перешел с шага на бег. К тому моменту, когда Шариф и Тэмпл, потные и разгоряченные, были близки к пику любовного Олимпа, жеребец несся во весь опор, и Шарифу пришлось крепко вцепиться в луку седла, чтобы вместе с Тэмпл не оказаться на песке.

Жеребец подлетел к оазису, когда любовники захлебывались в чувственном восторге. Бандит резко остановился среди пальм. Его крутые бока тяжело вздымались. Тэмпл кричала, Шариф стонал, оба они сотрясались в муках и восторге любви, которой не испытывал никто до них на земле.

Бандит склонил голову к источнику и принялся жадно пить воду. Тэмпл и Шариф, держась за руки, пытались успокоиться, утихомирить бешеное биение сердца.

Наконец Тэмпл отпустила шею возлюбленного, отбросила слипшиеся пряди волос назад и призналась:

— У меня нет сил, чтобы плавать. Не уверена, смогу ли я сползти на землю.

— Не беспокойся, дорогая. Только что ты хорошо позаботилась обо мне, теперь пришел мой черед.

Шариф осторожно вышел из лона Тэмпл, соскочил на землю, а ей помог устроиться в седле. Первым делом он снял брюки и швырнул их на траву. Потом достал из седельной сумки два кусочка мыла, один из которых подал Тэмпл. Набросив белую рубашку себе на шею, он взял женщину на руки и понес к водоему.

Там он вымыл Тэмпл, как дитя. Она чувствовала себя словно в раю. Женщина возлежала на его руке, а Шариф проводил по ее нежной коже сначала мылом, потом рубашкой. Выйдя из водоема, они рухнули на брюки шейха и позволили жаркому воздуху высушить их тела. Отдохнув, Тэмпл и Шариф снова занялись любовью. Тэмпл намеренно не закрывала глаза, чтобы запомнить каждый дюйм тела возлюбленного. Ей хотелось навсегда сохранить в памяти эту встречу. Ей казалось, что она принимает участие в древней мистерии, где физическое и духовное сливаются и не разделяются более. Ей казалось, что ее любит сам бог. Возможно, так оно и было.