Летом 1944 года наши войска готовились к окончательному изгнанию немецко-фашистских захватчиков с русской земли. Немцы с отчаянием обреченных цеплялись за каждый километр еще оставшейся в их руках территории. К середине июня советско-германский фронт проходил по линии Нарва — Псков — Витебск — Кричев — Мозырь — Пинск — Броды — Коломыя — Яссы — Дубоссары — Днестровский лиман. На южном участке фронта боевые действия уже велись за чертой государственной границы, на территории Румынии. Обе противоборствующие стороны, используя примерно двухмесячную оперативную паузу, усиленно готовились к летней кампании.

20 мая 1944 года Генеральный штаб завершил разработку плана Белорусской наступательной операции. В оперативные документы Ставки она вошла под кодовым названием «Багратион». Перед войсками ставилась задача полного разгрома группы армий «Центр».

Конфигурация линии фронта в Белоруссии представляла собой огромную, вытянутую к востоку дугу площадью почти 250 тысяч квадратных километров. Она протянулась от Витебска на севере и Пинска на юге до Смоленской и Гомельской областей, нависая над правым крылом 1 — го Украинского фронта. В этой дуге были сосредоточены главные силы группы армий «Центр», в состав которой входили 3-я танковая, 2-я, 4-я и 9-я армии. Советские генштабисты называли этот участок фронта «Белорусским выступом».

Поскольку Белорусский выступ прикрывал дальние подступы к генерал-губернаторству [Польше], и форпосту великогерманского рейха — Восточной Пруссии, немецкое командование стремилось удержать его любой ценой и придавало большое значение созданию в нем мощной, долговременной обороны. Главный оборонительный рубеж проходил по линии Витебск — Орша — Могилев — Рогачев — Бобруйск. Особенно сильно были укреплены районы Витебска и Бобруйска, являвшиеся флангами группы армий «Центр». В оперативной глубине располагались УРы, сооруженные по берегам рек Днепр, Друть и Березина. Крупные города немцы превратили в сильные узлы сопротивления с оборудованными в них долговременными огневыми точками. Специальным приказом Гитлера Витебск, Орша, Могилев, Бобруйск, Борисов и Минск были объявлены «крепостями».

Тем не менее в Генштабе считали, что главный удар, решающий судьбу всей летней кампании, необходимо нанести в Белоруссии. Разработанный оперативный план был основан на идее прорыва обороны противника на флангах, развития наступления по сходящимся направлениям и овладения Минском. Тем самым авторы плана рассчитывали замкнуть кольцо вокруг 38 немецких дивизий первого эшелона, сосредоточенных восточнее столицы Белоруссии. Это ставило группу армий «Центр» на грань фактического уничтожения. Более того, успешное выполнение замысла операции «Багратион» позволяло решить целый ряд других, не менее важных в стратегическом отношении задач.

1. Полностью очистить от войск противника московское направление, так как передний край выступа находился в 80 километрах от Смоленска;

2. Завершить освобождение всей территории Белоруссии;

3. Выйти на побережье Балтийского моря и к границам Восточной Пруссии, что позволяло рассечь фронт противника на стыках групп армий «Центр» и «Север» и изолировать эти немецкие группировки друг от друга;

4. Создать выгодные оперативные и тактические предпосылки для последующих наступательных действий в Прибалтике, на Западной Украине, на восточно-прусском и варшавском направлениях.

Для проведения операции «Багратион» Ставка планировала задействовать войска четырех фронтов. В рамках подготовленных мероприятий Западный фронт 24 апреля 1944 года был переименован в 3-й Белорусский, а из армий его левого крыла, действовавших на могилевском направлении, сформирован 2-й Белорусский фронт. 31 мая Ставка утвердила окончательный вариант плана и в виде директивы направила его в войска.

Главная роль в предстоящем наступлении отводилась 1-му Белорусскому фронту под командованием К.К. Рокоссовского. Перед его войсками ставилась задача обрушить правый фланг немцев, разгромить жлобино-бобруйскую группировку и, введя в сражение подвижные танково-механизированные соединения, как можно стремительно продвигаться на Слуцк и Барановичи, охватывая с юга и юго-запада главные силы группы армий «Центр» в дуге восточнее Минска. Во исполнение этой задачи генерал армии Рокоссовский создал две ударные группировки. Первая должна была нанести удар севернее Рогачева, взломать оборону противника и совершить глубокий прорыв, сбросив противостоящие немецкие войска в мешок. В ее состав входили 3-я армия генерал-лейтенанта A.B. Горбатова, 48-я армия генерал-лейтенанта П.Л. Романенко и 9-й танковый корпус генерал-майора Б.С. Бахарова.

Вторая ударная группировка атаковала южнее Паричи, замыкая с юга кольцо вокруг немецких войск в районе Бобруйска и развивая наступление на Минск. Эта группировка состояла из 65-й армии под командованием генерал-лейтенанта П.И. Батова, 28-й армии под командованием генерал-лейтенанта A.A. Лучинского и 1-го гвардейского танкового корпуса, которым командовал генерал-майор М.Ф. Панов.

На плечах Рокоссовского лежала особая ответственность. Характер местности в полосе 1-го Белорусского фронта был крайне неблагоприятен, и не только немецкое, но и советское высшее командование считало крупномасштабное наступление здесь невозможным. Еще на стадии разработки плана операции Сталин и другие члены Ставки задавали Рокоссовскому вопрос: как он собирается наносить удар двумя танковыми корпусами и четырьмя общевойсковыми армиями через сплошные, непроходимые топи? Вот именно так думают немцы, отвечал командующий фронтом. Нашего удара отсюда они не ждут. Поэтому их оборона является не сплошной, а очаговой, то есть легкоуязвимой, что фактически предопределяет успех.

Как известно, Сталин дважды предлагал Рокоссовскому пересмотреть принятое решение. И был неприятно удивлен его настойчивостью. Приглядывать за излишне самоуверенным генералом Верховный направил Жукова и Булганина. Первый назначен был координировать действия 1-го и 2-го Белорусских фронтов, второй стал членом Военного совета в штабе Рокоссовского.

2-й Белорусский фронт, которым командовал генерал-полковник Г.Ф. Захаров, выполнял вспомогательные функции. Смысл удара его левого крыла на Могилев заключался в необходимости сковать силы противника и не дать ему возможности снять с этого направления войска для усиления жлобино-бобруйской группировки. Второй вспомогательный удар был запланирован правым крылом фронта на Оршу с целью оказать содействие соседям в разгроме сильной витебско-оршанской группировки немцев. Развивать наступление 2-й Белорусский мог лишь после достижения соседними фронтами решительных успехов. Поэтому войск в его составе находилось немного — 49-я, 33-я и 59-я армии. А генералу Захарову «повезло» еще больше, чем Рокоссовскому: членом Военного совета к нему Сталин назначил товарища Мехлиса Л.3.

Директивой Ставки от 31 мая 1944 года ответственная задача сокрушения левого фланга группы армий «Центр» ставилась перед 3-м Белорусским фронтом. Под стать задаче был назначен и командующий — генерал-полковник И.Д. Черняховский. Главный удар 3-му Белорусскому предстояло нанести во взаимодействии с левым крылом го Прибалтийского и правым крылом 2-го Белорусского фронтов на Витебск с целью разгрома витебско-оршанской группировки противника. Как и у Рокоссовского, для выполнения этой задачи здесь создавались две ударные группы. Первая, в составе 39-й армии под командованием генерал-лейтенанта И.И. Людникова, 5-й армии генерал-лейтенанта М.И. Крылова, 28-й, 153-й и 2-й гвардейской танковых бригад должна была совершить прорыв севернее и южнее Витебска. При этом 39-я армия совместно с войсками 1-го Прибалтийского фронта имела задачу овладеть Витебском. 5-я армия обходила город с юга и через Богушевск, Сенно, Лукомоль продвигалась к верхнему течению Березины.

Вторая ударная группа состояла из 11-й гвардейской армии генерал-лейтенанта К.Н. Галицкого, 1-й армии генерал-лейтенанта В.В. Глаголева, 120-й и 213-й танковых бригад. Ее подвижным войскам ставилась задача взять Оршу и развивать наступление вдоль Минского шоссе на Борисов. Далее в дело должны были быть введены части второго эшелона фронта: 5-я гвардейская танковая армия, 2-й гвардейский танковый Тацинский, 3-й гвардейский механизированный и 3-й гвардейский кавалерийский корпуса.

1-й Прибалтийский фронт под командованием генерала армии И.Х. Баграмяна на первом этапе Белорусской операции обеспечивал во взаимодействии с 3-м Белорусским фронтом разгром витебско-оршанской группировки противника. Далее его войскам следовало форсировать Западную Двину, овладеть Лепелем и развивать наступление на Полоцк. Задача прорыва немецкой обороны на стыке 16-й армии группы армий «Север» и 3-й танковой армии группы армий «Центр» возлагалась на ударный кулак в составе 6-й гвардейской армии генерал-лейтенанта И.М. Чистякова, 43-й армии генерал-лейтенанта А.П. Белобородова и 1-го танкового корпуса генерал-лейтенанта В. Будакова.

Согласно расчетам Генштаба для обеспечения операции «Багратион» в войска требовалось направить 400 тысяч тонн боеприпасов, 300 тысяч тонн горюче-смазочных материалов, 500 тысяч тонн продовольствия и фуража. Кроме того, дополнительно оперативный план предусматривал переброску в район предстоящего наступления 5 общевойсковых армий, двух танковых и одной воздушной армий, а также 1-й армии Войска Польского. Это не считая выдвигавшихся к линии фронта резервов Ставки — 5 отдельных танковых, 2 механизированных и 4 кавалерийских корпусов, десятков отдельных полков и бригад всех родов войск ^[196]. Столь масштабная перевозка войск и военных грузов требовала проведения обширных мероприятий по дезинформации противника.

По данным советской разведки, в ОКВ считали наиболее вероятным генеральное наступление Красной Армии на юге. С территории Украины и Румынии наши войска вполне могли нанести мощный удар как в тыл группы армий «Центр», так и по драгоценным для рейха нефтяным полям Плоешти. Исходя из этих соображений немецкое командование сконцентрировало свои главные силы на юге, предполагая в Белоруссии лишь локальные операции сковывающего характера. Генштаб всемерно укреплял немцев в этом мнении. Противнику демонстрировали, что большая часть советских танковых армий «остается» на Украине. На центральном участке фронта в светлое время суток велись лихорадочные инженерные работы по созданию ложных оборонительных рубежей перед Белорусским выступом. Немцы купились и наращивали численность своих войск на Украине, что и требовалось советскому командованию.

22 июня 1944 года, в день третьей годовщины начала Великой Отечественной войны, на участках 1-го и 2-го Белорусского фронтов была проведена разведка боем. Командующие таким способом уточняли расположение огневых точек противника на переднем крае и засекли позиции некоторых, ранее неизвестных артиллерийских батарей. Проводились последние приготовления к генеральному наступлению.

Утром 3 июня мощная артподготовка, сопровождаемая точечными ударами авиации, открыла Белорусскую операцию Красной Армии. Первыми в атаку пошли войска 2-го и 3-го Белорусских и 1-го Прибалтийского фронтов. Фронт Рокоссовского нанес главный удар на следующий день.

Первые сутки битвы показали, что продвижение наших войск было неравномерным. Так, 4-я ударная армия 1-го Прибалтийского фронта, наступавшая на Верхнедвинск, оборону противника преодолеть не сумела, и ее результат ограничился 5–6 отвоеванными километрами. Зато 6-й гвардейской и 43-й армиям вполне удался прорыв и обход Витебска с северо-запада. Они пробили немецкую оборону на глубину 15 километров и открыли путь 1-му танковому корпусу. 39-я и 5-я армии 3-го Белорусского фронта успешно прорвались южнее Витебска, форсировали реку Лучесу и продолжали продвижение. Таким образом, уже в первый день у немецкой группировки остался небольшой коридор юго-западнее Витебска шириной всего 20 километров. Смежные фланги 43-й и 39-й армий должны были соединиться в населенном пункте Островно, захлопывая капкан за спиной врага.

На оршанском направлении 11-я гвардейская и 31-я армии действовали неудачно. Здесь им противостояла мощная в инженерном и огневом отношении оборона противника. В январе на этом участке наши войска уже наступали, но все их попытки взять Оршу закончились провалом. Армии Галицкого и Глаголева ворвались в передовые немецкие траншеи. В течение всего дня 23 июня они пробивались ко второй полосе немецкой обороны. Перед координировавшим действия 1-го Прибалтийского и 3-го Белорусского фронтов представителем Ставки A.M. Василевским встал вопрос: на каком участке вводить в прорыв 5-ю гвардейскую танковую армию генерала П.А. Ротмистрова? Посоветовавшись с командующим 3-м Белорусским фронтом, он решил все же подождать успеха под Оршей. В этом случае 5-я танковая сможет совершить бросок прямо на Минск.

Неплохие результаты показали войска 2-го Белорусского фронта. 49-я армия генерал-лейтенанта И.Т. Гришина успешно преодолела сопротивление немцев на могилевском направлении и с ходу захватила плацдарм на правом берегу Днепра.

Полная внезапность был достигнута на участке 1-го Белорусского фронта. Ударная группа, действовавшая в районе Паричей, без особых помех со стороны противника совершила прорыв на глубину до 20 километров. Этот успех позволил сразу ввести в дело 1-й гвардейский танковый корпус генерала Панова и конно-механизированную группу генерала Плиева. Преследуя стремительно отступающих немцев, подвижные части 1-го Белорусского фронта уже на следующий день подошли к Бобруйску.

26 июня прорыв на Бобруйск совершили танкисты генерала Бахарова. Первоначально войска рогачевской ударной группы столкнулись с ожесточенным сопротивлением противника. В первый день наступления их продвижение не превышало 10 километров. Тогда командующий 3-й армией генерал Горбатов предложил штабу фронта изменить направление удара 9-го танкового корпуса к северу от Рогачева, где имелось слабое звено в немецкой обороне. Кроме того, быстрый успех наступления в районе Паричей поставил немецкое командование перед угрозой окружения. Вечером 25 июня немцы начали тактический отход с рубежа Жлобин — Рогачев. Но было уже поздно. Танковые корпуса Панова и Бахарова к тому времени проникли в тыл противника. 27 июня кольцо окружения замкнулось. В «мешке» оказались части 35-го армейского и 41-го танкового немецких корпусов.

Двумя днями раньше войска 1-го Прибалтийского и 3-го Белорусского фронтов успешно завершили окружение противника в районе Витебска. Подвижные группы Баграмяна и Черняховского быстро продвигались на Лепель и Борисов. Витебск был взят 26 июня. На следующий день войска 11-й гвардейской и 34-й армий окончательно сломили сопротивление противника и освободили Оршу. 28 июня советские танки были уже в Лепеле и Борисове. Василевский поставил задачу танкистам генерала Ротмистрова к исходу 2 июля освободить Минск. Но честь первыми войти в столицу Белоруссии выпала гвардейцам 2-го Тацинского танкового корпуса генерала A.C. Бурдейного. В Минск они вступили на рассвете 3 июля. Около полудня с юго-востока к столице пробились танкисты 1-го гвардейского танкового корпуса 1-го Белорусского фронта. К концу дня в Минске появились танкисты Ротмистрова и бойцы 3-й армии генерала Горбатова. В окружение восточнее города попали основные силы 4-й немецкой армии — 12-й, 26-й, 35-й армейские, 39-й и 41-й танковые корпуса. В их составе находилось более 100 тысяч солдат и офицеров.

Несомненно, командование группы армий «Центр» совершило ряд грубейших ошибок. Прежде всего в плане маневрирования своими силами. В течение первых двух дней советского наступления генерал-фельдмаршал Буш имел возможность отвести войска на рубеж Березины и тем самым избежать угрозы их окружения и уничтожения. Здесь он мог создать новую линию обороны. Вместо этого немецкий командующий допустил неоправданное промедление с отдачей приказа на отход. Вероятно, Буш слепо следовал инструкциям из Берлина, в которых предписывалось удерживать выступ любой ценой. Поэтому немецкие солдаты, попавшие в окружение восточнее Минска, были обречены. 12 июля окруженные войска капитулировали. В советский плен попали 40 тысяч солдат и офицеров, 11 генералов — командиры корпусов и дивизий. Это была катастрофа.

С уничтожением 4-й армии в линии немецкого фронта образовалась огромная брешь. Закрыть ее немцы ничем не могли. 4 июля Ставка ВГК направила фронтам новую директиву, содержавшую требование продолжать наступление без остановки. 1-й Прибалтийский фронт должен был продвигаться в общем направлении на Шауляй, правым крылом достигая Даугавпилса, левым — Каунаса.

Перед 3-м Белорусским фронтом Ставка поставила задачу овладеть Вильнюсом и частью сил — Лидой.

2-й Белорусский фронт получил приказ взять Новогрудок, Гродно и Белосток.

1-й Белорусский фронт развивал наступление в направлении на Барановичи, Брест и далее на Люблин.

На первом этапе Белорусской операции войска решали задачи прорыва стратегического фронта немецкой обороны, окружения и уничтожения фланговых группировок. Поэтому Ставка, организуя взаимодействие фронтов, планировала их удары по сходящимся направлениям. После успешного решения задач начального этапа Белорусской операции на первый план вышли вопросы организации непрерывного преследования противника и максимального расширения участков прорыва. Поэтому было принято обратное решение, то есть вместо сходящихся направлений удары фронтов следовали по направлениям расходящимся. Таким образом, наши войска могли взломать немецкий фронт на протяжении почти 400 километров. Их продвижение приобретало головокружительную скорость.

7 июля боевые действия шли на линии Вильнюс — Барановичи — Пинск. Глубокий прорыв советских войск в Белоруссии создал угрозу для группы армий «Север» и группы армий «Северная Украина». Благоприятные предпосылки для наступления в Прибалтике и на Украине были налицо. 2-й и 3-й Прибалтийские и 1-й Украинский фронты приступили к уничтожению противостоящих им немецких группировок. Их действия обеспечивались смежными флангами фронтов Баграмяна и Рокоссовского.

Но главные события происходили в Белоруссии. 18 июля ударная группировка Рокоссовского в составе 2-й гвардейской танковой, 8-й гвардейской, 47-й и 69-й армий, а также 1-й армии Войска Польского начала наступление на Люблин. Город был взят 23 июля. А 27-го передовые части 2-й гвардейской танковой армии вышли к Висле и с ходу форсировали ее в районах Магнушева и Пулавы. Успех танкистов немедленно закрепили стрелковые части 8-й гвардейской армии генерала В.И. Чуйкова и 69-й армии генерала В.Я. Колпакчи. Наши войска захватили на правом берегу Вислы два чрезвычайно важных плацдарма — Магнушевский и Пулавский. Все контратаки противника были отбиты. Перед Красной Армией открылся путь на Германию. До пограничной реки Одер оставалось около 500 километров. Немецкий фронт перед войсками Рокоссовского был практически развален.

29 июля к Висле вышли части 1-го Украинского фронта маршала И.С. Конева. 3-я гвардейская армия с ходу форсировала реку и захватила сандомирской плацдарм. Вслед за гвардейцами к Висле подошла 13-я армия генерала Н.П. Пухова. Южнее стремительно продвигалась 1-я гвардейская танковая армия генерала М.Е. Катукова. В целях усиления советской группировки на плацдарме в район Сандомира подтягивалась 5-я гвардейская армия генерала A.C. Жадова. А что же немцы? Они ничего не могли сделать. Огромная масса советских войск сосредоточилась на берлинском направлении! Но, как отмечал Г.К. Жуков: «Немецкое командование, израсходовав свои резервы в Белорусской операции, а затем в Львовско-Сандомирской, не могло во время форсирования Вислы оказать 1-му Украинскому фронту надлежащего сопротивления. Войска маршала И.С. Конева твердо встали на сандомирском плацдарме… Командование немецких войск понимало значение захваченных плацдармом на берлинском направлении и делало все, чтобы ликвидировать магнушевский, пулавский и сандомирский плацдармы. Но было уже поздно. Со своей стороны 1-й Белорусский и 1-й Украинский фронты сосредоточили там столько сил и средств, что немецким войскам оказалось не под силу отбросить их обратно за Вислу» ^[197].

В довершение всех бед войска правого крыла 1-го Белорусского фронта вошли в восточную часть Варшавы — Прагу. Опять-таки парировать этот удар немцам было практически нечем. Как всегда в безнадежной ситуации, Гитлер позвал на помощь фельдмаршала Моделя. Буш был вышвырнут в отставку и едва не отдан под трибунал. Но даже «железный фельдмаршал» ничего не мог поделать в условиях сложившейся обстановки. Гейнц Гудериан в воспоминаниях рисовал жуткую картину развала немецкого фронта: «Русские безостановочно наступали, причем их наступление затрагивало уже и зону группы армий «Север», и к середине июля они дошли до линии Пинск — Волковыск — Гродно — Дюнабург. По направлениям основного удара — на Варшаву через Вислу и на Ригу — русские продвигались вперед и, казалось, ничто их не остановит. С 13 июля они вели атаки уже на группу армий «А» и заняли территорию до линии Перемышль — река Сан-Пулава на Висле. В результате этого наступления группа армий «Центр» была разгромлена. Мы потерли 25 дивизий… Фельдмаршал Модель получил под командование группу армий «Центр» вместо фельдмаршала Буша. Точнее, не группу армий, а то пространство, где недавно была группа армий» ^[198].

В последний год Великой Отечественной войны в нашей стране на эстраде появилась и сразу приобрела широкую популярность одна песня. Людям старшего поколения, конечно, хорошо знакомы ее слова:

И дальше:

Итак, в конце июля 1944 года на берлинское направление вышли войска трех советских фронтов — 1-го Украинского, 1-го и 2-го Белорусских. Доблестные солдаты генерала Рокоссовского с боем взяли Варшаву. Перед ними находилось, как выразился Гудериан, «пространство, где недавно была группа армий «Центр»». Только к 10 августа немцы смогли подтянуть к Варшаве 4-й танковый корпус СС. За это время наши войска, которым директива Ставки ВГК от 4 июля 1944 года приказывала наступать безостановочно, вполне могли пройти 150–200 километров к западу. А танковый корпус СС, состоявший всего из трех дивизий — «Мертвая голова», «Викинг» и 19-й армейской, — могли разметать во встречном бою. Но после взятия Варшавы все три фронта замерли на месте. И только два месяца спустя, в октябре, началось наше наступление. Разумеется, немцы даром времени не теряли и могли к нему основательно подготовиться. Уникальный шанс дойти до Берлина еще в 1944 году был утерян. Почему?