на главную   |   А-Я   |   A-Z   |   меню


Умереть, чтобы жить

Сегодня Годфри не встречался с информаторами, так что Джульетта с Перри были одни в квартире и старательно трудились, готовясь к следующим встречам. «Надо все разложить по полочкам, мисс Армстронг». Закончив, они уютно, как добрые друзья, уселись на диван со стаканчиками виски и послушали девятичасовые новости.

– Мисс Армстронг… – сказал Перри.

– Мм?

– Можно задать вам вопрос?

– Конечно.

Он нахмурился, словно ему сложно было сформулировать следующую фразу. И вдруг бухнулся коленями на ковер перед Джульеттой, словно кающийся грешник. О боже, подумала она, только не это. Он что, опять начнет молиться? Но он не начал. Вместо этого он произнес:

– Мисс Армстронг, не окажете ли вы мне честь стать моей супругой?

– Что-что?

– Вы выйдете за меня замуж?


– Оставайтесь на ночь, – сказал Перри. – Это ведь гораздо удобнее. А то затемнение и все такое.

Джульетта была так ошарашена сделанным ей предложением, что не сказала ни «да», ни «нет», а лишь пробормотала что-то, и он, видимо, воспринял это как согласие.

– На диване? – вопросила она.

Он засмеялся и сказал, что у него в комнате отличная кровать, которую он готов с ней разделить.

– Ведь мы с вами теперь помолвлены.

Казалось, он слегка пьян от облегчения – будто нашел решение какой-то мучившей его дилеммы.

– Да? Помолвлены? – слабо повторила она.

Но я же не хочу замуж, подумала она про себя.

Перри вручил ей пижаму – светло-голубую с бордовым кантом, очень приятную, хотя Джульетте она была несколько велика. Джульетта пошла переодеться в ванную комнату (настоящий холодильник). Вернувшись в суровую спальню, она увидела Перри в такой же пижаме; он сидел в кровати и перелистывал какие-то бумаги казенного вида, судя по всему – ордера на арест.

– А, мисс Армстронг, – сказал он при виде Джульетты, словно совсем о ней забыл.

Он похлопал по кровати рядом с собой, словно приглашая собачку Лили устроиться рядом. Это, конечно, не атласные простыни и бокалы с шампанским, что грезились Джульетте, но, похоже, надо брать что дают. Она забралась в холодную постель и легла в ожидании. Он склонился над ней, и она закрыла глаза, но получила лишь сухой поцелуй в щеку.

– Ну что ж, спокойной ночи, – сказал он и выключил свет.

Так они и заснули – чинно вытянувшись параллельно друг другу, непорочные, как мраморные фигуры на холодной гробнице. Стало быть, Джульетте не дождаться вспашки. Ее оставят иссохшей пустошью. Поцелуй был наложенной на нее официальной печатью, запрещающей, а не разрешительной.

Джульетта лежала без сна, пока собачка не вскарабкалась на постель и не принялась облизывать ей лицо и тыкаться носом в шею. От крепко спящего рядом мужчины даже таких ласк ожидать не приходилось. Может, Перри – католик, мучимый мыслями о собственной греховности? Может, он дал обет хранить целомудрие до первой брачной ночи? (Возможно, эта ночь пройдет в Сент-Олбансе и будет исполнена горечи.)

Гардероб зловеще высился во тьме, и Джульетта стала думать про первую жену. И вторую. Что за злосчастная судьба ее постигла? Если Джульетта выйдет за Перри, то станет его третьей женой. Может, это как в сказке про трех медведей – она придется в самый раз. («Он очень старается, этого у него не отнять», – заметила Кларисса.)

Джульетта беспомощно разглядывала в темноте профиль спящего Перри. Неужели так трудно проявить капельку страсти? Чтобы она могла хоть чуть-чуть потаять и попадать в обморок? Может, секс – это что-то такое, в чем надо сначала брать уроки, а потом долго тренироваться, пока не научишься. Как хоккей. Или игра на пианино. Джульетта была бы очень благодарна за вводный инструктаж.


Видимо, она в конце концов уснула, потому что ее вырвали из сна громкие удары в дверь. Перри вылетел из постели, как ошпаренная кошка, – словно ждал неприятностей. На улице едва светало – значит какая-то чрезвычайная ситуация. Может, Париж пал?

Из прихожей послышались голоса, и Перри вернулся – он был совершенно растерян, но явно испытывал большое облегчение.

– Оденьтесь. Требуется ваше присутствие.

Значит, не Париж.

– Что там такое? – Она еще плохо соображала спросонок.

– Какие-то детективы из Скотланд-Ярда. Они думают, что вы умерли.

– Что?

Он протянул ей свой халат. Собака, спавшая в изножье кровати, вскочила и проводила Джульетту до выхода из спальни, цокая когтями по холодному линолеуму.

При виде двух серьезных мужчин – высокого и низенького, – ожидавших в гостиной, Лили зарычала. Они представились как детективы из Скотланд-Ярда. Джульетта вспомнила про севрскую чашечку. Неужели они пришли из-за этого? Перри вместо халата накинул поверх пижамы твидовое пальто. Выглядел он довольно нелепо. Ну в самом деле, не могу же я выйти за него замуж, подумала Джульетта.

– Вот она, – сказал Перри. Вид у него был нехарактерно жизнерадостный. – Позвольте представить: моя невеста, мисс Армстронг.

О боже, подумала Джульетта. Так я теперь невеста?

– Можете сами убедиться, – продолжал Перри, обращаясь к детективам. – Для покойницы мисс Армстронг выглядит слишком хорошо. Правда, спросонок она всегда медленно соображает.

Он хохотнул.

Коротышка оглядел Джульетту, не преминув заметить халат и растрепанность. Его взгляд выразил легкое презрение. Это не то, что вы думаете, сердито подумала она. (Не с нашим счастьем!)

– Может быть, мисс Армстронг предъявит нам какое-нибудь удостоверение личности? – сказал высокий детектив. Он ободряюще улыбнулся ей.

– Дорогая? – Перри улыбнулся ей выжидательно. («Дорогая»? – мысленно повторила она. С каких пор он ее так называет?)

Он положил руку ей на талию сзади. Этот жест был одновременно интимным и предостерегающим. Присутствие стражей закона, кажется, нервировало Перри слишком сильно. Ей вспомнился недавний визит офицеров из Особого отдела.

– Мисс Армстронг, – напомнил низенький детектив.

– Но я же сама знаю, кто я! – (В самом деле?) – Разве это не доказательство? И Перри – мистер Гиббонс – меня знает.

Она взглянула на Перри, и он услужливо кивнул:

– Знаю.

– Но можете ли вы это как-то доказать? Помимо голословных утверждений?

– Голословных утверждений? – Перри нахмурился. – Вам что, недостаточно моего слова? Я старший офицер МИ-пять!

Детективы не обратили внимания на его слова, и коротышка снова сказал:

– Мисс Армстронг?

– Ну, понимаете, – сказала Джульетта, – дело в том, что у меня несколько дней назад украли сумку. Возле вокзала Виктория, в кафе. Я по глупости поставила ее на пол, пока пила чай, и не успела оглянуться, как она исчезла. Не знаю, в курсе ли вы, но в том районе в последнее время участились кражи сумок. И конечно, в ней было все, что обычно носят в сумках. Документы и прочее.

«Если уж решите врать, врите как следует».

– А вы заявили о краже? – спросил низенький.

– Я все собиралась… Но мы были очень заняты. Сейчас война, знаете ли.

Она посмотрела на Перри и скорчила виноватое лицо:

– Прости… дорогой, я не хотела признаваться. Ты меня предупреждал, что надо быть осторожной, и я знала, что ты будешь сердиться.

Перри нежно взъерошил ее кудряшки:

– Глупенькая, ты же знаешь, я не умею на тебя сердиться.

Они вели себя настолько необычно, нехарактерно, словно играли на сцене. Впрочем, такая пьеса вряд ли имела бы успех.

– Мисс Армстронг, вы можете описать украденную сумку? – спросил высокий детектив.

Он, похоже, хоть самую малость пытается быть любезным, в отличие от его коллеги.

– Красная кожаная, с ремешком через плечо, застежка в виде пряжки туфли. Вы нашли ее?

– Боюсь, что да, – ответил коротенький. – У молодой женщины, чье тело мы обнаружили вчера.

– Тело? Мертвое? – спросил Перри.

– Боюсь, что так, сэр.

– Какой-то несчастный случай?

– Убийство, – отрезал коротенький.

Беатриса, подумала Джульетта и коротко вскрикнула.

– Джульетта, тебе плохо? – трогательно обеспокоился Перри. – Убийство? – переспросил он у детектива.

– Боюсь, что так, сэр, – сказал высокий, который был поприятней. – Мисс Армстронг, у вас нет никаких соображений по поводу того, кто эта молодая женщина?

Рука Перри у нее на талии превратилась в стальные тиски, и Джульетта поняла, что говорить ничего нельзя.

– Нет, – прошептала она. – К сожалению, не знаю. Понятия не имею.

Может, Беатриса пыталась вернуть ей сумку? И потому была убита? Может, кто-то из бандитов миссис Скейф выследил ее и убил? Это было настолько ужасно, что Джульетта не могла об этом думать.

– Так что, мисс Армстронг, – детективы явно выступали дуэтом, и сейчас коротенький взял на себя ведущую роль, – мы, естественно, предположили, что эта женщина – вы, поскольку в сумочке были ваши документы.

Джульетта поняла, что ее сейчас стошнит.

– Так, значит, вы не знаете, кто это? Кто эта женщина? – спросил Перри у коротышки.

– Нет. А вы, сэр, не знаете, кто бы она могла быть?

– Разумеется, нет. Я могу лишь предположить, что она украла сумку или же украл ее сообщник и отдал ей. Могу ли я узнать, как она умерла?

– Ее задушили шарфом, – ответил коротышка.

Джульетта застонала про себя. Собачка обеспокоенно взглянула на нее.

– И где же ее нашли? – спросил Перри. Он был неумолимо пытлив по натуре.

– В угольной яме клуба «Карлтон».

– Клуба «Карлтон»! – эхом отозвался Перри.

Он переглянулся с Джульеттой. Он явно читал расшифровку беседы Годфри и Труди.

– Это вам что-нибудь говорит? – спросил коротышка.

– Нет, совершенно ничего.

– Мы думаем, что она лежала там несколько дней до того, как ее обнаружили.

Три дня, подумала Джульетта. Прошло всего три дня с тех пор, как она последний раз видела Беатрису на Пелэм-Плейс.

– Мисс Армстронг, вам нехорошо? – спросил высокий.

– Нет, все в порядке, – тихо сказала она. А сама подумала: «Да. Очень нехорошо».

– Разумеется, мисс Армстронг тут ни при чем, – сказал Перри.

– Разумеется, сэр.

Наконец оба детектива, и низенький, и высокий, ушли, но, кажется, ни один из них не удовлетворился полученными объяснениями.

Перри закрыл за ними дверь и повернулся к Джульетте:

– Что происходит, ради всего святого?

– Мою сумку не украли! – выпалила она. – Я оставила ее в доме миссис Скейф, но не хотела вам говорить, потому что это была моя сумка, а не Айрис, и я надеялась получить ее обратно. И еще я думала, что вы будете сердиться, потому что в сумке были те серьги. Я не смогла их вернуть, когда пришла к Гаррарду, потому что там оказалась миссис Скейф. Убитая, должно быть, Беатриса Доддс, ее горничная. Я думала, что она сбежала, но теперь я думаю, что она, может быть, пыталась вернуть сумку мне, а они узнали и убили ее.

– Не расстраивайтесь так, мисс Армстронг. – (Значит, она больше не «дорогая».) – Присядьте, пожалуйста.

– Это Труди шутила с Годфри про угольную яму, – задумчиво продолжал он. – И мы знаем, что она приятельствует с миссис Скейф. Может, это Труди убила Беатрису?

– Скорее всего, это кто-то из бандитов миссис Скейф – они часто следят за гостями, уходящими с Пелэм-Плейс. И еще Беатриса знала, где лежит «Красная книга». Может, она ее несла в сумочке. В моей сумочке. Может, она хотела принести ее мне.

– Мы ничего не знаем доподлинно. Мы даже не знаем, действительно ли это горничная.

– Беатриса, – сказала Джульетта.

– Нам надо удостовериться. Кто-то должен ее опознать.

– Миссис Скейф, надо полагать. Ведь мы должны все это рассказать Скотланд-Ярду?

– Боже сохрани! Мы не хотим, чтобы полицейские в сапожищах заявились на Пелэм-Плейс и помешали нашей операции. Чем меньше людей о ней знает и чем меньше они о ней знают, тем лучше. Если это в самом деле та девушка, нам придется дать ей другое имя. Во всяком случае, пока. Вам нужно будет сходить в морг.

– Мне?


Беатриса Доддс, если это была она, лежала бесплотным очертанием под белой простыней в Вестминстерском морге.

Работник морга не хотел показывать тело Джульетте.

– А что, мисс, по одежде вы не можете ее опознать? Негоже молодой девушке смотреть на такое.

Однако же именно «такое» случилось с молодой девушкой, подумала Джульетта. Она понятия не имела, как обычно одевалась Беатриса, – она ее видела только в черно-белой униформе горничной, а если верить работнику морга, тело нашли одетым во что-то другое.

– Мне нужно увидеть ее лицо.

– Вы уверены?

– Да. – На миг решимость Джульетты дрогнула, но она подумала: «Нет, я должна. Главное слово – мужество».

– Готовы?

– Да.


Беатриса выглядела так, словно ее слепили из глины, причем слепили плохо и глина уже начала оплывать. Тело вымыли, но угольная пыль въелась в кожу и мышиные волосики пропитались сажей. Местами тело было обгрызено, и Джульетта стала думать о том, что за твари рыскают в угольных ямах в ожидании чудовищной поживы.

Однако тело неоспоримо принадлежало Беатрисе Доддс. Меня не стошнит, сказала себе Джульетта. Я не оскверню ее память отвращением.

– Мисс? – осторожно спросил работник морга.

Он вернул простыню на место, прикрывая маленькое жалкое личико Беатрисы. («В глазах мутится. Ей лицо закрой!»[30])

Это моих рук дело, подумала Джульетта. Не попроси я ее о помощи, она была бы до сих пор жива. А теперь она – гниющий труп.

– Мисс Уилсон!

– Да?

– Мисс Уилсон, это ваша сестра? – деликатно спросил работник морга.

Надо думать, он привык к человеческому горю. Джульетта явилась в морг под именем Мадж Уилсон, хотя никто до сих пор не потребовал доказательств, что она та, за кого себя выдает. Кажется, во время войны очень легко стать другим человеком.

– Да, – пробормотала она. – Это моя сестра, Айви. Айви Уилсон.

У Джульетты при себе было свидетельство о рождении Айви Уилсон – фальшивка работы МИ-5.

– Вы уверены, мисс? Вы знаете, что с этим телом сначала вышла путаница?

– Какой ужас, – прошептала она. – Нет, это точно Айви.

Она почувствовала, как из груди поднимаются рыдания.

– К сожалению, вам придется заполнить кое-какие бумаги, – сказал сотрудник морга. – И еще – вы знаете, что будет расследование? Пока оно не закончится, полиция может не отдать тело вашей сестры.

– Да, конечно. Нам нужно знать, что случилось. Не представляю, как мама это перенесет.

Он отвел ее в соседнюю комнату, по-спартански обставленную, и вручил бланки для заполнения. Комната была выкрашена казенным зеленым цветом, стол и стулья – железные. Ужасное место. Разве можно приводить сюда людей, только что понесших тяжелую утрату? Джульетта заполнила все бумаги и подписалась: «Мадж Уилсон». Поддельная личность, фальшивка расписывается в жизни и смерти другой фальшивки. Вероятно, Джульетта единственная во всем мире скорбела по Беатрисе Доддс. К тому же теперь бедная девушка лишилась даже имени. Стерта с лица земли, будто и не жила вовсе.

– Простите, мне нехорошо, – пробормотала Джульетта. – Нельзя ли мне чашку чаю? Я думаю, это шок. Говорят, горячий сладкий чай – то, что нужно в таких случаях.

– Да, мисс, верно. Вы оставайтесь тут, я сейчас.

Хороший человек, подумала она. Добрый. Ей и правда было нехорошо – она не ожидала, что Беатриса будет так жутко выглядеть.

Все имущество Беатрисы лежало, увязанное в оберточную бумагу, на боковом столике в той же комнате. На свертке кто-то написал черными чернилами: «Джульетта Армстронг», а потом зачеркнул и написал сверху «Женщина, неизвестная». Вся человеческая жизнь уместилась в один сверток, подумала Джульетта. Ей представился дом на Пелэм-Плейс, забитый до крыши «лучшими вещичками» миссис Скейф. Чтобы упаковать жизнь миссис Скейф, понадобилась бы уйма оберточной бумаги.

Джульетта взяла сверток в руки и обнаружила, что он гораздо тяжелей и неудобней, чем она предполагала; она словно тащила на себе всю Беатрису. Она вышла из комнаты и двинулась по коридору к выходу. Сворачивая за угол, она услышала за спиной голос работника морга: «Мисс Уилсон, мисс Уилсон!»


Вернувшись в «Долфин-Сквер», Джульетта расстелила газету на ковре в гостиной и распаковала сверток с дешевыми тряпками Беатрисы. С них посыпались черными струями сажа и угольная пыль. Грязнее всего был шарф. Это он и есть – орудие убийства? Но почему тогда полиция не оставила его себе как вещественное доказательство? Шарф был шелковый, от Эрме, дорогой. Последний раз Джульетта видела его на дряблой шее миссис Скейф. Неужели Беатрису убила сама миссис Скейф, а не кто-то из ее бандитов? С одной стороны, маловероятно. С другой, миссис Скейф – дама внушительного калибра, а Беатриса была маленькая и худенькая. Но почему тогда угольная яма клуба «Карлтон»? Может, миссис Скейф пожаловалась Труди за чашкой чаю и сконами, что у нее на руках труп, а Труди сказала: «Я знаю, куда его можно девать»?

Собственно сумочка оказалась пуста. Ни «Красной книги», ни клочка бумажки с надписью крупными буквами «УЛИКА». Ни, конечно, бриллиантовых сережек.

– Джульетта? – В дверях появился Перри. – Боже, какая вы грязная. Это вещи той бедной девушки?

– Беатрисы. Да.

– А это ваша сумочка? Серьги, я полагаю, не нашлись?

– К сожалению, нет.

Он равнодушно пожал плечами:

– У Гаррарда есть на них страховка. Итак… Мы по своим каналам обошли обычные бюрократические препоны. Тело увезли в похоронное бюро на Лэдброк-Гроув, а в пятницу похоронят на кладбище Кенсал-Грин.

– Она сирота, – сказала Джульетта. – Я думаю, всем все равно.

– Мне очень жаль. Правда. Но вы же понимаете, общественное благо и все такое.


– Я тут подумал… – сказал Перри.

Он потянулся через накрахмаленную белую скатерть, покрывающую столик в ресторане Симпсона, и взял Джульетту за руку. Он повел Джульетту ужинать, чтобы «немножко подбодрить» после морга. Кажется, смерть Беатрисы его нисколько не задела. Всего лишь еще одна жертва войны. Одна девушка. Никто. Серая мышка.

– И конечно, мы отпразднуем нашу с вами помолвку, – добавил Перри.

Он еще раньше купил ей кольцо – скромное, с сапфиром, – и сейчас под ним на пальце уже образовался черный ободок. Перри все время тянулся к ее руке с кольцом, приподнимал и держал на весу, словно желая показать всему миру: она – его невеста. Вероятно, лучше быть невестой, чем «мамзелью», подумала Джульетта. Хотя кто его знает.

К ним угрожающе приближалась громоздкая тележка, накрытая серебряным колпаком. Официант картинным жестом снял колпак, и под ним оказалась огромная говяжья нога – такая сырая и кровавая, что, может быть, сердце несчастной коровы еще не перестало биться. Вот вам и продукты по карточкам. Официант отрезал несколько ломтей говядины и разложил им на тарелки.

– Вы тут подумали, – напомнила Джульетта.

– Да, спасибо. Я подумал, что если девушку…

– Беатрису, – устало напомнила Джульетта.

– Да. Если ее в самом деле приняли за вас, значит убийца думал, что убивает вас. У нее была ваша сумочка и ваши документы. Будьте очень осторожны в ближайшее время, пока преступники не окажутся за решеткой.

Джульетте казалось странным, что в течение нескольких дней Джульетта Армстронг официально не существовала. Будто ушла в самоволку, порезвиться с ангелочками, козочками и овечками. Пока ее не было – может, вызвали Айрис и велели ей работать дублершей? Интересно, как она справилась. Заметил ли Перри подмену? Не подумал ли, что это…

– Ешьте, – бодро сказал Перри. – Скоро такой еды уже не будет, а вам нужно нарастить мяса на костях.

Обычно крепкий желудок Джульетты взбунтовался, и она незаметно побросала б'oльшую часть говядины («мяса», подумала она, и тошнота подкатила к горлу) в расстеленную на коленях салфетку. Встала и со словами: «Прошу меня извинить, я сейчас вернусь» – ушла в туалет. Салфетку она прихватила с собой и вывернула ее содержимое в мусорную урну в туалете. Интересно, что подумает уборщица.

«Воспринимайте это как приключение», – сказал Перри, когда вся эта история только начиналась. Тогда ей действительно казалось, что это приключение. Забавная эскапада, словно в книгах Бьюкена или Эрскина Чайлдерса. Занимательный сюжет из «Книги для девочек». «Русская чайная», расклейка листовок, побег из окна по плющу. Но мы ведь не в книге, правда? Человек погиб. Беатриса погибла. Малая пташка. Мышка. Ничтожное существо – для всех, кроме Джульетты.


Игра в дезинформацию | Хозяйка лабиринта | Жребий брошен