КОТОРЫЙ ЧИТАЕТ МИСТЕР БЕТТЕРТОН[116] В ВЕЧЕР ОТКРЫТИЯ НОВОГО ТЕАТРА
Нет, зря трудолюбивый садовод
На тощих землях урожая ждет:
Не плодоносит сад, и ветви хилы,
И корень мертв, как в сумраке могилы.
Но и от сей напасти средство есть:
Сад на иную почву перенесть....
Вот и актеры наши увидали,
Что их труды напрасно пропадали.
Сменив театр, они теперь хотят
Живой водой обрызгать хилый сад.
Нет, упованья их не тщетны были:
Вы помогли им — почву вы взрыхлили!
Как пращур всех людей — большой вселенной, —
Награждены мы этой вашей сценой.
И наш театр по-райски плодороден,
Он — наш эдем, в нем человек свободен.
Но и в эдеме змий имел успех,
Так совершился первородный грех.
Об этом речь веду я для чего?
И в нашей труппе был подобный случай,
Так мы лишились Евы самой лучшей
И пылкого Адама одного...
Зато других не соблазнили бесы, —
Блюдем мы свято ваши интересы.
Вот вам плоды комической пиесы,
Поставленной впервые. Всякий вкус
Мы ублажим вдвойне, питомцы муз,
Скрепляя наш со зрителем союз!
Есть в пьесе юмор — для весельчаков,
Интрига — для тончайших знатоков.
А коль в театр заявится придира,
К его услугам — колкая сатира!
Пусть у других она не столь колка,
Не жалит — только скалится слегка...
И, как осел жует чертополох,
Поэт жует пролог и эпилог.
Перо, как шпагу, сунул он в ножны,
Ему остроты вовсе не нужны!
С тех пор как шел на сцене «Прямодушный»[117],
Никто не хаял этот век тщедушный.
Но автор наш дерзит сверх всяких мер,
Хоть и чурается дурных манер,
И мне сказать велел он для порядку:
Что без затей он режет правду-матку!
А ежели изъяны вас смутили,
То извиненьем служит для него,
Что пьесу сочинил он до того,
Как вы ее за юмор похвалили!