Ты ль возомнил, что в грозной речи сможешь Над нами безнаказанно глумиться — Ты, ты, военнопленницы отродье? Подумать страшно, как бы возгордился 1230 Спесивец наш, как голову бы поднял, Будь благородной крови мать его, Когда теперь, в ничтожестве своем, На нас восстал — пустого места ради! Еще божился ты, что я не волен Начальствовать ни над ахейской ратью, Ни над тобою; сам собой владея — Так молвил ты — приплыл сюда Аякс. Пристойны ли рабу[244] такие речи? И за кого ты хвастаешь так дерзко? Куда шагнул он, чей напор жестокий Он выдержал, где я бы отступил? Ужели нет мужей среди ахейцев, Опричь него? Напрасно объявили 1240 Из-за Ахилловых доспехов мы То состязанье, если повсеместно По мненью Тевкра трусы мы и только! И даже судей приговор законный Вам не указ; за пораженье мстя, Вы поносить нас будете бесстыдно И меч на нас злодейский поднимать? Такие нравы не дадут порядок Среди людей установить нигде, Когда мы победителей законных Гонять дозволим, а их честь и место Предоставлять прикажем побежденным! 1250 Тому не быть. И не в плечах могучих Залог победы, не в спине широкой — Нет; выше тот, кто разумом силен. Бок у быка огромен — все же им Невзрачный бич успешно управляет. Приспеет и к тебе лекарство это, Если ума не припасешь заране. Ты ль не безумен? Ведь твой брат — ничто, Он тенью стал; и за него ты дерзко Нас поносить и вольнословить вздумал! Возьмись за ум! Подумай, кем рожден ты, 1260 И хоть свободного сюда поставь, Чтоб за тебя у нас ответ держал он. Твоя же речь не будет мне понятна: Я в варварском не сведущ языке.Агамемнон